(RSS)
Я вынужден обратиться к губернатору Одесской области Михаилу Саакашвили в связи с распоряжением его помощницы Соломии Бобровской нашим монахиням покинуть Украину:
Церковное пение
В первые десятилетия XIX в. выдающееся значение приобрел уроженец г. Глухова, Дмитрий Степанович Бортнянский (1752-1825), ο котором, до назначения его в 1796 г. директором Придворной Певческой Капеллы, упоминалось в пятой части (стр. 719; "С XV в. при дворах царей были церковные хоры, называвшиеся "государевыми певчими" или дьяками. В XVIII в. придворный хор стал именоваться Капеллой... Цвет одеяния дьяков - вишневый с золотом - сохранился и по настоящее время." "Энц. Сл." 1895). Занимая эту должность, он главное внимание обратил на ту распущенность, которая установилась в церквах. Нередко исполнялись в них произведения невежественных композиторов, носившие названия, напр., херувимских, в самом же деле рядом с мелодиями умилительного распева, выводившими разные веселые напевы. В церковное пение вводились арии из итальянских опер. И хорошие произведения писались неудобно для голосов. Все это побудило Синод, по представлению Бортнянского, постановить: 1) петь в церквах партесное пение только по печатным нотам; 2) печатать партесные сочинения Бортнянского ("В последнее время уточнен термин "партесные сочинения." Партесными называются теперь не все хоровые произведения, а только те, которые написаны типичной польско-малороссийской техникой XVII - начала XVIII вв. (канты и псальмы). Крупнейшие представители: Николай Дилецкий и его ученик, московский диакон Иоанникий Коренев, как теоретики, дьяк Василий Титов, как композитор. Все - второй половины XVII в. Партес, как композиторская техника. задушил демество, а с ним и самостоятельное национальное развитие русского многогласия. Этим партес начинает эпоху подражания, ученичества Западу, продолжавшуюся до начала XX столетия, и отчасти до сего дня, несмотря на то, что к исходу XVIII в. партес был заменен итальянской композиционной техниксы, а с 1837 г. - немецкой." И. А. Гарднер), а также других известных сочинителей, но только с одобрения Бортнянского. Последний обратил внимание на мелодию. По его просьбе были напечатаны распевы, написанные крюками ("В 1772 г. были отпечатаны Синодом распевы в квадратной ноте. Первые печатные распевы в крюках были изданы в 1884 г. Императорским Обществом любителей древней письменности, под редакцией прот. Д. Разумовского." (И. А. Гарднер). Он сделал попытку разработать древние напевы церковного песнопения, но труды его не достигли полного успеха. Под влиянием духа времени, Бортнянский, желая придать старинным русским мелодиям вполне определенную ритмическую стройность, иногда видоизменял эти мелодии, удаляясь от истинного духа. Из старинной церковной мелодии, служившей ему как бы канвою, он создавал нередко почти новую мелодию. Чувствовалось влияние на него итальянской школы. Но, конечно, Бортнянский сделал много для церковного пения.
Велико значение протоиерея Петра Ивановича Турчанинова (1779-1856), одного из самых видных духовных композиторов. Дворянин Киевской губ., он был полковым певчим, потом учился у Сарти и Веделя, руководил хорами в Киеве и в Севске. В 1803 г. он принял сан священника, а в 1809 г. был вызван в Петербург и назначен регентом митрополичьего хора. Позже он был учителем пения в школе Придворной Певческой Капеллы; участвовал в разных комиссиях по разработке и изданию духовных музыкальных сочинений. Панихидное пение, употребляемое повсеместно, написано почти все о. Турчаниновым. Духовно-музыкальные сочинения его строгого чистого стиля, певучие и задушевные, сделались достоянием всего православного мира и считаются образцами духовной музыки. Все сделанные им переложения, при сохранении основной мелодии, в гармоническом отношении отличаются величественностью и простотою. Самые выдающиеся переложения прот. Турчанинова - "Тебе одеющегося," " Да молчит всякая плоть," ирмосы великого четверга и великой субботы.
Известный знаток русской духовной музыки, Иван Алексеевич Гарднер, ныне профессор мюнхенского университета по курсу русского литургического пения, пишет в брюссельском журнале "Русские Перезвоны" (июль 1962 г.): "В начале ХІХ-го века мы имеем совершенно иную картину русского церковного пения, чем то было в XVII веке. Столповое пение осталось только у дьячков (не считая старообрядцев, свято хранивших древнее пение во всей его полноте), да в Московском Успенском Соборе, где в уставе еще остались следы соборно кафедрального ("Великой Церкви") богослужения. Партесное пение польского образца продолжало еще жить, но стремительно уступало место итальянскому стилю. Все же, песнопения кантового склада оставались прочно на клиросе, особенно в монастырях. Демественное и путное пение окончательно забылись и наряду с знаменным распевом (в квадратном изложении) получил право гражданства киевский и греческий распев, понемногу вытесняя знаменный распев, как более удобные для пения в два (параллельными терциями), или в три и даже четыре голоса. Место, принадлежавшее прежде демественному пению,, заняли эффектные произведения в итальянском стиле, в которых подчас невозможно провести границу между церковным и светским.
"Крупнейший духовный композитор той эпохи, Д. С. Бортнянский, ученик Галуппи, своим творчеством с одной стороны принадлежит к итальянцам, с другой же стороны дал новое направление русскому церковному и именно хоровому пению. Это новое направление сказывается в некоторых его великопостных песнопениях, тесно примыкающих к кантовому стилю, и в большей согласованности музыки с текстом, чем это наблюдается у его предшественников, не говоря об итальянцах. Бортнянский сознавал величайшую ценность русских древних распевов и их значение для развития национальной духовной музыки, а также понимал, что точно передают характер этих напевов только свойственные им безлинейные нотации. Поэтому он подал проект ο необходимости напечатания наших распевов - знаменного и, вероятно, путного и демества, в подлинной безлинейной нотации, что, по его словам, должно послужить "развитию контрапункта отечественного." К сожалению, линейная нотация и "партесное" (теперь стали его больше называть "нотное") пение слишком укоренилось в практике церковных певцов и проект этот не был осуществлен.
"В качестве Директора Придворной Певческой Капеллы, Бортнянский получил право цензурировать духовно-музыкальные произведения, предназначавшиеся для исполнения за богослужением. Ни одно новое произведение не должно было исполняться без предварительного одобрения Бортнянского. Однако, указ был составлен так, что можно было понять его двояко: или что право это дается только Бортнянскому лично, или же, что оно дается всем последующим директорам Капеллы. Так, преемники Бортнянского по директорству и поняли этот указ. В то время подобная строгая мера была необходима. В разных местах, в частных хорах, появились доморощенные, невежественные композиторы,, которые стали сочинять музыку для богослужебных текстов, и не стеснялись при этом просто подтекстовывать арии из итальянских и французских опер.
"Бортнянский известен больше всего как автор многочисленных концертов, которым он дал стройную трехчастную форму, беря как текст отдельные стихи из псалмов. Концерты заняли в богослужении место причастных стихов, вытеснив собою уставный причастный стих, сведшийся к короткому речитативу вместо того, как прежде петься широкой, развитой (путевой) мелодией. До такой степени вытеснил уставный причастный стих концерт, что эту часть литургии многие стали попросту называть "концертом," и лишь на рубеже нашего столетия стало понемногу входить в обычай название "запричастного" для тех песнопений, которые было принято петь для заполнения времени во время причащения священнослужителей в алтаре. В своих переложениях древних напевов Бортнянский очень свободно распоряжался обиходной мелодией, изменяя ее иногда до неузнаваемости.
Второй после Бортнянского директор Капеллы Α. Ф. Львов (1799-1870), автор гимна "Боже, Царя храни," большой друг и поклонник Рихарда Вагнера, явился проводником немецкого влияния на русское церковное пение. Ему принадлежит заслуга (довольно спорного, впрочем, свойства) издания полного круга богослужебных песнопений по придворному напеву, для смешанного хора. Придворный напев образовался в Придворной Капелле из киевского, греческого распевов, и обрывков знаменного распева, в сильно сокращенном, приноровленном для коротких служб в придворных церквах, виде. Эти работу выполнил Львов не один, он только редактировал работу, которую по его поручению выполнили его сотрудники - Воротников, Турчанинов, Ломакин и другие. В придворном распеве, кроме того, что мелодии сильно сокращены, многие песнопения, которые положено петь на известный глас, изложены читком на одной ноте, многие голосовые мелодии изменены, чтобы получить возможность гармонизировать их в обычном мажоре или миноре (вместо свойственных им ладов), некоторые песнопения, для простоты изложены в другом гласе, чем предписывается уставом, и т. д. С точки зрения музыкальной "обиход" Львова безупречен, с точки же зрения стиля русского церковного пения - не выдерживает критики. Он отнимает у русского церковного пения последнее, что еще оставалось после натиска польской, итальянской и - после Львова - немецкой музыки.
"Как директор Придворной Капеллы, получивший надзор над церковным пением всей России, Львов старался принудительными мерами (лишение регентского диплома и т. п). ввести свой обиход в обязательное употребление во всей России, не взирая на местные обычаи и веками укоренившиеся напевы. В защиту последних выступил тогда всесильный Митрополит Московский Филарет, решительно высказавшийся против введения придворного пения в своей епархии и тем спасший древнюю московскую традицию. Тем не менее, чрез регентов, получивших образование в Придворной Капелле и разошедшихся по всей России, придворный обиход Львова весьма быстро получил распространение и вытеснил местные напевы даже в дьячковской практике. В 70-х годах прошлого столетия этот обиход был перередактирован (не в лучшую с стилистической точки зрения сторону) преемником Львова (с 1861 г.) по директорству, Н. Бахметевым (1807-1891) и известен больше под именем "бахметевского обихода." Отсутствие научного интереса к церковному пению, которое рассматривалось теперь лишь с чисто музыкальной точки зрения, отсутствие знаний в этой области даже у ответственных за церковное пение лиц, не давали возможности достаточно критически отнестись к "обиходу" Львова-Бахметева, а авторитет Капеллы и пения "при Высочайшем Дворе употребляемого" гарантировало, в глазах только музыкально образованных регентов "доброкачественность" обихода...
"Все же древним напевам надлежало возродиться в новой, им подходящей многоголосной одежде. Начало этому положил протоиерей П. Турчанинов, деятельность которого выпадает на последние годы жизни Бортнянского (†1825) и на большую часть директорства Львова. Переложения знаменного и киевского распева, сделанные Турчаниновым, до сих пор не сходят с клироса. Малоросс, как и Бортнянский, Турчанинов в своих переложениях следует тому методу, который употребляли дьячки при пении на несколько голосов и который так характерен для кантов: параллельное сопровождение основной мелодии терциями. Основную древнюю мелодию, большей частью согласно с квадратно-нотными синодальными изданиями, Турчанинов все же иногда упрощает местами. Но простота и благозвучность его голосоведения, выбор гармонических сочетаний для данного места текста делают его переложения классическими. Можно сказать, что он положил начало возвращению к древним русским мелодиям после безудержного увлечения иноземными стилями. Однако, нужно заметить, что все эти стили перерабатывались в русской певческой практике и так усвоились, что считаются теперь характерным русским стилем. Крайности, например - эксцеллентирование, разрыв слов, излишняя напыщенная бравурность, плагиат из оперных арий, и т. д. были отброшены или отпали сами собой и осталось то, что было приемлемо для благоговейного молящегося слушателя, и что соответствовало и смыслу текста, и характеру богослужения.
"Композиторская деятельность для церкви, отчасти благодаря строгой (стилистически, правда, слишком односторонней) цензуре Капеллы, отчасти же благодаря общему повышению музыкальной культурности в русском обществе во второй половине прошлого века, входит в определенную колею. Духовно-музыкальные сочинения второй половины прошлого столетия отличаются от произведений композиторов итальянской школы, главным образом, спокойной мелодией, преобладанием гармонического элемента над мелодическим, отсутствием дешевых эффектов, стремлением согласовать текст с музыкой и подчинить его симметрическому ритму. Протестантский хорал, с его плавным движением мелодии, безупречной гармонией, оказал на творчество композиторов этой эпохи весьма сильное влияние, но преобразовался под влиянием русского музыкального гения и литургических требований православной церкви. В результате получился тот русский церковно-певческий стиль, который характеризует произведения прежде всего Львова - главного проводника немецкого влияния на русский хоровой клирос, и его современников и последователей: Ломакина, Воротникова, Лирина, отчасти Львовского, Соколова, прот. Виноградова и др. - вплоть до, уже принадлежащего нашему столетию (†1924) Архангельского и ныне благоденствующего в США Рудикова. Это направление, исходившее от Придворной Певческой Капеллы, можно охарактеризовать как петербургскую школу духовных композиторов.
"Вторая половина прошлого столетия знаменательна еще тем, что в это время пробудился интерес к изучению церковного пения не только с практической стороны, как отдела общей музыки, но и со стороны теоретической и археологической. Еще в начале прошлого столетия появились ученые статьи ο церковном пении митрополита Евгения (Болховитинова). Однако, автор, не обладая, с одной стороны, достаточными музыкально-теоретическими знаниями, с другой же стороны, недостаточно критически относившийся к обрабатываемому им материалу, высказал много положений, которые оказались впоследствии ошибочными. Около середины XIX века появились статьи ο древнем церковном пении Сахарова, Ундольского, Безсонова, князя В. Одоевского и, наконец, В. Стасова. По инициативе кн. Одоевского в Московской Консерватории была учреждена кафедра истории русского церковного пения, занять которую был приглашен протоиерей Д. В. Разумовский.
"В 1869 г. прот. Разумовский выпустил первую часть своего капитального труда "Церковное пение в России." Последователями Разумовского явились - С. Смоленский, А. Преображенский, и крупнейший археолог и палеограф церковного пения - прот. Металлов, занявший после смерти Разумовского его место в Консерватории. Исследование Металлова ο богослужебном пении русской церкви в период домонгольский является первым действительно научным трудом в этой области; за этот труд прот. Металлов получил от Московской Духовной Академии ученую степень магистра. Работы ученых были посвящены не только общему обзору истории церковного пения. Они были направлены также и на исследование знаменной нотации (совершенно забытой к этому времени) и форм наших основных церковных распевов. В последней области нужно отметить труды протоиерея I. Вознесенского.
"Вместе с развитием хода исследований археологии нашего пения, пробудился интерес к древним напевам и у некоторых композиторов. Правда, композиторы петербургской школы не отказывались от обработки наших древних мелодий для хора. Но они обращали свое внимание, главным образом, на те распевы, которые легче всего поддавались гармонизации по правилам и в стиле учения ο гармонии по западным, главным образом, немецким учебникам. Протестантский хорал для них оставался исходной гармонической схемой для переложений древних мелодий. Поэтому они обрабатывали, главным образом, мелодии греческого и киевского распева, как напевы с наименее выраженной ладовой основой, и потому легко втискиваемые в мажорно минорную схему, и гораздо легче поддающиеся гармонизации, нежели мелодии знаменного распева с их явно выраженной ладовой основой и совершенно своеобразной, прихотливой ритмикой. Для них еще не было найдено им свойственного способа облечения древней мелодии в многоголосную одежду.
"Кроме того, среди русских деятелей по церковному пению возникло тогда, отчасти под влиянием археологических изысканий, направившихся в ложную сторону, увлечение теорией, что русское церковное пение, и в частности знаменный распев, основано всецело на теории древнеэллинских ладов, и что церковное пение должно быть весьма простым. Исходя из этого, в 70-х гг. прошлого столетия Н. Потулов положил на четыре голоса для мужского хора весь круг песнопений, изложенный в квадратной ноте, причем, в основу своей гармонизации он положил строгий стиль протестантского хорала, т. е. применив почти к каждой ноте мелодии основное трезвучие или, в крайнем случае, секстаккорд преимущественно I, IV, V, и изредка VI и II ступеней, не допуская никаких диссонирующих сочетаний. В такой обработке мелодии знаменного распева, весьма подвижного по своей природе, потеряли свой характер; гармония получилась теоретически безупречно правильная, но настолько тяжеловесная и скучная, что обработка Потулова не получила распространения, как не получили распространения сделанные в том же духе и на тех же принципах переложения знаменного распева, сделанные Д. Соловьевым, В. Бирюковым и некоторыми другими. Мало того, такие обработки, скрывавшие совершенно мелодическое богатство и ладовый характер мелодий знаменного распева, как бы отпугнули от них слушателей, и регентов, вследствие чего на клиросе почти полстолетия держался прочно, с одной стороны, обиход Бахметева, с другой стороны, - композиции в духе петербургской школы, по стилю и фактуре весьма напоминающие так называемый "лидертафельстиль" немецких хоровых ферейнов (содружеств) того времени. Даже редакторы церковно-певческого сборника, изданного на рубеже нашего столетия Святейшим Синодом, не могли отделаться от обаяния этого чуждого стиля, а также от гармонизаторских приемов петербургской школы, равнявшейся не на основы народного русского природного многоголосия, а на композиторские приемы немецкой и чешской песни. Распространению и укоренению этого псевдорусского церковного стиля способствовало также и одностороннее (только музыкальное) образование регентов высшего разряда, при слишком поверхностном музыкальном образовании главной массы провинциальных приходских регентов, большей частью не имевших для оценки поемых произведений никакого иного критерия, кроме своего личного вкуса, воспитанного на композициях, производящих на невзыскательного слушателя впечатление или ложного пафоса, или слащавой чувствительности, принимаемой за "молитвенность," но не имеющих никаких ни музыкальных, ни литургических достоинств.
"Резкий поворот в сторону восстановления древних распевов, и именно знаменного по преимуществу, произошел к самому концу прошлого столетия и им мы обязаны выдающемуся, но до сих пор еще не всеми по достоинству оцененному композитору А. Д. Кастальскому (1864-1926), ставшему во главе московской школы духовных композиторов. Выдающийся знаток русской народной песни, автор двух научных трудов по русскому народному многоголосию, знаток древних нотаций, Кастальский применил совершенно новый способ обработки знаменных мелодий, в основе которого лежит не немецкий протестантский хорал, а система подголосков, которыми сопровождает не умудренный музыкальной наукой и нотной грамотой деревенский певец основную мелодию своей ноты. Одновременно с Кастальским, или даже несколько ранее, петербургский композитор Н. А. Компанейский тоже обратился к такому методу обработки знаменного распева. Однако, Компанейский все же ориентировался в известной степени на западную теорию музыки, и потому его обработки уступают в оригинальности и подлинности стиля обработкам Кастальского, хотя они и представляют собой гигантский шаг вперед, по сравнению с прежде делавшимися переложениями.
"Из композиторов светской музыки, с мировым именем, Чайковский еще раньше обратился к древним распевам. В то время как его "Литургия" была сочинена им свободно, но в духе господствовавшего тогда церковно-музыкального стиля, в своей "Всенощной" Чайковский дает уже обработки древних распевов, преимущественно киевского и греческого. Но опять таки, он или обрабатывает строго эти мелодии на основании господствующего западного учения ο гармонии (Кастальский иногда отступает от него), или же дает волю своему, воспитанному на светской музыке, музыкальному чувству. В сущности, Чайковский дал мастерские произведения, однако не указал новых путей. Этим и объясняется то, что он сравнительно мало уделил внимания знаменному распеву. "Литургия" Чайковского получила особое значение для русских духовных композиторов: она сломила монополию цензуры духовно-музыкальных произведений, которую со времен Бортнянского имела Придворная Капелла. Крупнейшее в России нотное издательство П. Юргенсона, в Москве, издало написанную Чайковским "Литургию," не испросив предварительно разрешения на то Придворной Капеллы, директором которой был тогда Бахметев, удовольствовавшись только разрешением духовной цензуры. Капелла возбудила против издательства Юргенсона судебный процесс за нарушение права цензурировать духовно-музыкальные издания. Однако процесс был Капеллой проигран: суд выяснил, что по смыслу указа ο подобной цензуре, право это было дано в свое время только Бортнянскому и не переходило ни на Капеллу, ни на последующих директоров, а потому одной духовной цензуры было вполне достаточно для законного опубликования "Литургии" Чайковского и ее исполнения за богослужением. Тем не менее Бахметев запретил исполнение этой "Литургии." Часть регентов, находившихся под обаянием Капеллы и ее распоряжений, последовала этому распоряжению; часть же, ссылаясь на разрешение духовной цензуры, запрещение не принимала во внимание.
"Судебное решение по вопросу ο цензуре духовно-музыкальных произведений имело громадное принципиальное значение. Как духовные композиторы, так и регенты освобождались им от надобности следовать и строго придерживаться стилистически крайне одностороннего стиля Капеллы и бахметевского обихода. Юргенсон широко открыл двери своего издательства духовным композиторам и тем дал возможность опубликовать свои произведения, написанные не в романтическом итальяно-немецком стиле, который исключительно культивировался в Капелле, согласно не русскому певческому преданию и особенностям русского музыкального гения, а согласно требованиям личного вкуса особ Императорской Фамилии. Несмотря на это, многие композиторы продолжали еще представлять на цензуру Капеллы свои произведения; одобрение Капеллы успокаивало совесть очень многих регентов."
Церковного пения коснулись в частной переписке известный епископ Одесский и Херсонский Никанор (Бровкович) и К. П. Победоносцев. Владыка, скорбя ο том, как совершаются богослужения в одесском кафедральном соборе, в числе прочего, писал 12 марта 1884 г.: "Прокимны все поют на одной ноте. Старые, многосодержательные напевы на глас забыты. Вообще эти обиходы Придворной Капеллы действуют на всероссийское древнее пение гибельно... Сведущий, но легкомысленный до дерзости регент нанес мне несколько даже оскорблений, выезжая на утрированной итальянщине, против которой я восстал..." Победоносцев, отвечая ему 16 марта, писал, что ж в Петербурге в церквах ο стихирах "и думать забыли, да певческие хоры не умеют и петь их." - "Много бед," продолжал он, "нам наделали ученые, легкомысленные священники, в академиях отвыкшие от красоты церковной и от богослужения. Великое дело - пение. Необходимо выводить безобразие певческих хоров и сводить пение к обиходу. Привычка петь все на один глас ужасная, и разведена придворным пением. Регента вашего приструньте; эту язву выводить надо. Надеюсь выслать вскоре из Синода строгий указ ο пении..."
"Отрезок времени, примерно от 1885 г. до 1918 г.," - пишет известный регент П. А. Александров, окончивший в 1912 г. по первому разряду Московское Синодальное Училище, - "можно назвать последним этапом извилистого пути русского церковного пения; этот этап характерен сильным развитием художественной церковной музыки, становлением ее на свой собственный национальный путь. Для своего роста и положительных сдвигов, как в области песнетворчества, так и в области исполнительского мастерства, духовная музыка получила ряд новых импульсов. Прежде всего большую роль в общем подъеме интереса к церковному пению у правящих церковных кругов, у церковной общественности, у крупных музыкантов и в высших сферах сыграли два специальных духовно-музыкальных учебных заведения - Придворно-певческая капелла в Петербурге и Синодальное училище в Москве. В 1883т. директором Придворной Капеллы был назначен граф С. Д. Шереметев; он привлекает в качестве управляющего Капеллой М. А. Балакирева, а последний приглашает своим помощником Н. А. Римекаго-Корсакова. Ощутительные результаты от руководства Капеллой двумя знаменитыми композиторами и выдающимися педагогами не замедлили сказаться. Регентский класс был поставлен на серьезные профессиональные рельсы. Песнетворчество ближайших сотрудников Н. А. Римского-Корсакова и М. А. Балакирева стало ближе по духу русскому стилю. Учителя пения и талантливые регенты - Смирнов, Азеев, Копылов - исполнительское мастерство придворного хора довели до высокого уровня; он по праву считался первым образцовым хором в России и заслужил отличную оценку слушавших его крупных западных музыкантов.
"В Московском Синодальном училище еще лучше сложились обстоятельства. По счастливой случайности в стенах училища оказались три виднейших деятеля в сфере духовной музыки. Образовался, так сказать, "исторический" триумвират: С. В. Смоленский - директор училища, В. С. Орлов - талантливейший регент хора и А. Д. Кастальский - исключительной силы духовный композитор. К этому еще надо прибавить удачное назначение в 1894 году на должность прокурора Московской Синодальной конторы князя А. А. Ширинского-Шихматова, который одновременно стал Управляющим Синодальным училищем и главным начальником Синодального хора. Как глубоко русский человек, князь хорошо понимал, что задачи Синодального училища и его хора не исчерпываются только обслуживанием большого Успенского собора в Москве. Он считал, что это учреждение должно давать надлежащий тон повсеместно в России, пропагандируя национальные начала в церковном пении и борясь с иноземным итало-немецким духом." ("Церковная музыка в РОССИИ в конце XIX и в первой четверти XX века." - "Православная Жизнь." 1962 г. №№ 8-10).
Подтверждает сказанное И. А. Гарднер. Отмечая значение в этом вопросе царствований императоров Александра III и Николая II, он пишет: "В прежние царствования царило немецкое влияние, выработавшее тот, с одной стороны мертвящий стиль обиходов Львова-Бахметева, с другой стороны - "молитвенную" (но отнюдь не благоговейную) немецкую лирику, которая стала искренне считаться "истиннорусским церковным пением." Крутой поворот к национальному наступил в царствование Александра III. Директор капеллы Бахметев (заморозивший русское церковное пение в школе Львова) был заменен Балакиревым, который вместе с Римским-Корсаковым расширил рамки духовно-музыкальной цензуры Капеллы в смысле одобрения опытов применения новой композиторской техники к церковному пению. Только в атмосфере покровительства русскому искусству со стороны Царя-Миротворца возможно было возникновение и расцвет московской школы. Прекращение преследования старообрядцев в царствование императора Николая II расширило возможность изучения древнего русского церковного пения и его памятников - крюковых рукописей, ставших теперь доступными более широкому кругу ученых. Сам покойный Государь предпочитал традицию Капеллы, особенно любил Бортнянского, Львова, но не препятствовал и развитию направления московской школы синодального хора, исполнение которого он ценил очень высоко. Прот. Β. Μ. Металлов приводит слова Государя, сказанные им после одного духовного концерта в Москве в Высочайшем присутствии. Государь изволил сказать, что хор достиг самой высшей степени совершенства, дальше которой трудно себе представить, что можно пойти" (Металлов: "Синодальное Училище в его прошлом и настоящем").
Директор Московского Синодального Училища, Степан Васильевич Смоленский, юрист по образованию, посвятил себя в молодые годы педагогической деятельности. Потом он увлекся изучением старинных распевов церковного пения. Побудило его к этому знакомство с старообрядцами и разбор рукописей библиотеки Соловецкого мон., находившейся в библиотеке Казанской Дух. Академии.
"Эта археологически-научная работа, в поисках замечательных памятников церковного пения седой старины," пишет П. А. Александров, "поглотила С. В. Смоленского. При дружной поддержке таких выдающихся личностей, как проф. истории церковного пения прот. Д. В. Разумовский, свящ. Н. И. Ильинский и С. А. Рачинский, он из скромного учителя семинарии вырос в выдающегося русского ученого и педагога. Его неоднократно приглашали в Петербург для участия в комиссиях, созывавшихся Св. Синодом и Министерством Народного Просвещения. С его мнением считался обер-прокурор Св. Синода Κ. Π. Победоносцев. В 1888 г. С. В. Смоленский напечатал свой замечательный труд: "Азбука знаменного пения" (Извещение ο согласнейших пометах) старца Александра Мезенца. Старец Александр Мезенец был председателем Комиссии, возникшей после Московского собора в 1667 г. для исправления текста богослужебных книг. С. В. Смоленский тщательно проверил текст "Певчей азбуки" и заново отредактировал его. "Этот труд (по отзыву исследователя церковного пения протоиерея В. М. Металлова) расширил круг существовавших познаний в области крюков и углубил взгляд исследователя в самую сущность крюковой системы нотописания."
"Став директором Московского Синодального училища и одновременно заняв кафедру истории церковного пения в Московской консерватории, С. В. Смоленский с неустанной энергией и упорством принялся за проведение в жизнь своих заветных и давно обдуманных планов. Его созидательная работа в Синодальном училище дала серьезные результаты. Церковный хор, под талантливым управлением В. С. Орлова, ο котором еще будет речь впереди, стал первоклассным художественным ансамблем. Само училище из заурядной певческой школы превратилось в серьезный музыкально-педагогический институт, с 9-ти классным курсом и приготовительным классом. Объем программ по ряду дисциплин сравнялся с консерваторским. Подбор преподавателей был серьезный. В числе педагогов были: В. В. Калинников, М. М. Ипполитов-Иванов, Н. Д. Кашкин, А. Д. Кастальский, В. С. Орлов, Α. Α. Эрарский и др. Энергия и трудолюбие Смоленского особенно сказались в устройстве при училище богатейшей библиотеки церковных рукописей; он собирал ее в течение ряда лет на свой личный страх и риск, не имея на это официального поручения и не получая никаких на то субсидий. Ценные памятники музыкальной старины приходилось разыскивать не только в Москве, но и в различных провинциальных монастырях, молельнях и даже за границей. Вообразите," писал он, "что я достал из Ярославля не более как 12-хорную (48-голосную) обедню и к ней 2 концерта конца ΧΥΊΙ или начала XVIII века. Вот каковы были русские-то!" Много преуспел С. В. Смоленский в деле привлечения к духовно-музыкальному творчеству не только своих ближайших помощников (А. Д. Кастальский, Π. Γ. Чесноков), но и других видных музыкантов, как например, Α. Η. Корещенко, Μ. Μ. Ипполитова-Иванова, Ильинского, А. Т. Гречанинова. Смоленскому же принадлежит мысль об устройстве превосходных по замыслу и исполнению исторических концертов Синодального хора в 1895 году."
Василий Сергеевич Орлов, сын дьячка, мальчиком был принят в синодальный хор, окончил духовное училище для малолетних певчих и московскую консерваторию, будучи в ней учеником П. И. Чайковского. По рекомендации директора консерватории Η. Γ. Рубинштейна, он был в Москве регентом хора из рабочих типографии А. И. Мамонтова, с каковым с успехом исполнил в 1880 г. впервые только что написанную литургию Чайковского. По рекомендательному письму последнего К. П. Победоносцеву и прокурору Синодальной Конторы Α. Η. Шишкову, Орлов был назначен в 1886 г. регентом синодального хора. "Последний," пишет Александров, "до Орлова страдал особенным сантиментально-драматическим стилем исполнения церковных композиций. Этот стиль держался во всех хорах до конца XIX века и поддерживался таким авторитетным учреждением, как Придворная Певческая Капелла. Орлов был достаточно подготовлен к тому, чтобы обновить и, главное,облагородить стиль исполнения. Ломку Орлов проводил осторожно и при поддержке таких сведущих лиц, как П. И. Чайковский и С. И. Танеев. При настойчивой, неутомимой работе Орлова Синодальный хор достиг высокой степени совершенства исполнения в смысле безупречной интонации и выдержанности стиля... Его ученик, теперь профессор Московской консерватории В. П. Степанов, так говорит ο Β. С. Орлове: "Мягкий в жизни, он делался стальным на эстраде. В момент творческого вдохновения он положительно преображался и стоял перед хором весь - власть, сила, огонь. Дирижер-вождь."
В 1899 г. хор, под управлением Орлова, выступал в славившейся своей музыкальностью Вене. Π. Α. Александров пишет: "За неделю до выступления хора в той же Вене состоялся концерт хора в 120 человек с первоклассными солистами в сопровождении оркестра и органа под управлением прославленного итальянского композитора церковной музыки Лоренцо Перози. "Успех этого концерта," писал Н. Д. Камкин, "не только не повредил успеху Московского хора, но даже способствовал ему, возбудив желание сравнить исполнение итальянцев и русских. Аудитория слушателей состояла из представителей родовой и финансовой аристократии, католической знати Вены и выдающихся музыкантов. Отборные голоса Синодального хора звучали превосходно, и с первых аккордов можно было почувствовать, что ему не опасно сравнение. В обширную программу входили произведения Бортнянского, Львова, Турчанинова и сочинения Α. Τ. Гречанинова, Α. Д. Кастальского, написанные в национально-самобытном стиле. Они-то и обратили на себя внимание иностранцев. Успех исполнения достиг своего апогея после виртуозного, в смысле динамических оттенков, исполнения 40-ка кратного "Господи помилуй" Львовского, возбудившего восторг, доходивший до энтузиазма." Α музыкальные критики Вены писали: "Ансамбль хора, от первых сопрано до низких, глубоких, как пропасть, настоящих русских богатырей-басов, так хорош, что кажется, будто слушаешь великолепный, замечательно чисто настроенный, орган." "У нас нет ничего равного этому Синодальному хору, - писала другая газета, - и полезно было бы задуматься, отчего же у нас этого нет,, и как бы создал нечто такое же." Этот концерт просто утвердил репутацию хора, как лучшего и образцового хора в России."
В 1901 г. Орлов был назначен директором училища, вместо Смоленскoго, поставленного во главе Придворной Певческой Капеллы. Им завершено было преобразование училища в высшую школу церковного пения, чему весьма содействовал прокурор синодальной конторы Φ. Π. Степанов. Объединенные хоры Москвы (в 500, 600, 1000 участников) предоставляли Орлову дирижировать их концертами. Скончался он в 1908 г., в 51-летнем возрасте.
Регентом синодального хора с 1901 г. был Александр Дмитриевич Кастальский (1856-1926), окончивший московскую консерваторию, с 1887 г. преподаватель синодального училища> и помощник регента, "Кастальским издано 44 №№ духовно-музыкальных сочинений, которые при своем появлении обратили на себя внимание всех, интересующихся судьбами русской церковной музыки, - удачным разрешением трудной задачи соединять в одном музыкальном произведении, с одной стороны, характерную мелодию древних церковных напевов, с другой, - требуемую современною техникой художественную обработку их" (А. Преображенский, кандидат богословия, библиотекарь Придворной Певческой Капеллы. "Прав. Бог. Энц." 1908 г.).
"Творчество А. Д. Кастальского, - пишет Александров, - полностью служило созданию национальной музыки в церкви. Его многоголосие народно и полно удивительно тонкого голосоведения. Он наглядно показал глубокую разницу между двумя системами - западноевропейской и российской народной системой многоголосия. В сочинениях А. Д. Кастальского это многоголосие засверкало яркой самобытностью и художественной ценностью, что сразу было отмечено нашей отечественной музыкальной критикой (прот. Лисицын, Н. Д. Кашкин, А. Сабнеев, С. Н. Кругликов, Ю. Сосновский) и музыкальными авторитетами Запада. Ряд композиций Кастальского, как-то: икос "Сам един еси бессмертный," "Свете тихий" № 1, №2, особенно №3, "Ныне отпущаеши" демественного напева, "Милость мира" знаменного и сербского распевов, "Достойно" царя Феодора, "Достойно" сербское, - остались по своему стилю и художественным достоинствам непревзойденными. Рассказывают, что С. В. Рахманинов, работая над "Всенощной," в 40 случаях обращался за советом к Кастальскому и 28 его замечаний принял во внимание. Синодальное училище и его хор, благодаря упорной и настойчивой работе С. В. Смоленского, В. С. Орлова и А. Д. Кастальского воскресили старинный знаменный распев, свободный от итальянских и других западных влияний, сообщили церковному пению свойственный ему стиль и оценили по достоинству музыкальные сокровища оставленные нам в древнерусских распевах. Следует упомянуть ο Наблюдательном Совете при Синодальном училище. В его компетенцию входило проведение экзаменов для экстернов, просмотр и утверждение репертуара для Синодального хора, просмотр новых сочинений духовной музыки и обсуждение учебных дел училища, Это был авторитетнейший орган, ο чем говорит его состав. В разное время в нем заседали, наряду с администрацией Синодального училища, такие лица, как П. И. Чайковский, С. И. Танеев, В. И. Сафонов, А. С. Аренский, М. И. Иполитов-Иванов, Вик. Калинников, С. В. Василенко и другие."
В Придворной Певческой Капелле и после улучшений, произведенных М. А. Балакиревым, продолжение, по отзыву И. А. Гарднера, традиция Львова - хор понимался, как один инструмент, мелодия подчинялась гармонии. С. В. Смоленский, который, по словам П. А. Александрова, пытался произвести решительный поворот в сторону развития национальных распевов, не нашел сочувствия и через два года покинул пост директора. До него во главе Капеллы были гр. С. Д. Шереметев (с 1883 г.), имевший свою собственную капеллу, певшую в его домовой церкви, и его брат гр. А. Д. Шереметев. С. В. Смоленского заменили композиторы Н. С. Кленовский и С. Ф. Соловьев, известный музыкальный критик.
Наряду с упоминавшимися выше композиторами, И. А. Гарднер указывает на Фатоева, Азеева, Аллеманова, П. Г. Чеснокова, Α. Никольского. Отмечает он "Всенощную" С. В. Рахманинова, в которой последним дан "гениальный синтез церковной канонической мелодии с общей музыкой." По его словам, глубокие церковные корни имеет А. Т. Гречанинов. Но он держится за предписания общей музыкальной науки, что мешает ему в искании своих, новых путей.
"Ростки собственного монастырского творчества, более близкого по духу к национально-самобытному стилю, без присутствия иноземного духа," пишет П. А. Александров, "стали про являться ярко и вылились в самостоятельные распевы Киево-Печерской Лавры, Почаевской, Валаамского и Старо-Симоновского монастырей."
В 1910-1917 годы синодальный хор, под управлением Н. М. Данилина, достиг, по отзыву Π. Α. Александрова, совершенства времен В. С. Орлова. Выступления хора в Италии, Австрии, Германии и в Варшаве имели огромный успех. "В начале XX в.," пишет Александров, "количество церковных хоров, отличавшихся высоким качеством исполнения более возросло. Лучшими из них в Москве были хор Φ. Α. Иванова, хор Васильева, Чудовский хор, хор Храма Спасителя, хор талантливого регента-самородка И. И. Юхова. В Петербурге большой известностью пользовался хор, руководимый А. А. Архангельским. Отличительной чертой этого хора являлось участие в нем женских голосов. Церковно-певческая практика длительное время признавала только мальчиков для исполнения сопрановой и альтовой партий. Хор Архангельского отличался гибкостью в темпе, динамике и продуманной нюансировкой ... Славился хор Александро-Невской лавры под управлением регента самородка Тернова, хороши были хоры Исаакиевского собора, Казанского собора, Почтамтский хор. В Киеве - хоры Калишевского, Надеждина, Кошица, в Нижнем-Новгороде - хор Рукавишникова, в Пензе - Касторского. Все архиерейские хоры по епархиям также отличались стройностью исполнения и хорошим подбором голосов."
Владыкой Амвросием (Ключаревым), в бытность его епископом Дмитровским, викарием московской епархии (1877-82), основано было "Общество любителей церковного пения." Последним в конце XIX в. издан был квадратною нотою московский обычный напев. Владыка Амвросий возглавил с 1882 г. харьковскую епархию.
Исключительно потрудился знаток и любитель церковного пения архиеп. новгородский Арсений (Стадницкий), впоследствии митрополит. Им в 1911 и 1913 годах созваны были в Новгороде съезды учителей пения духовно-учебных заведений епархии. Итогом работ съезда было напечатание, под руководством владыки Арсения, "Спутник псаломщика, Песнопения годичного круга богослужений с требоисправлениями," выдержавшего три издания (Книга сия воспроизведена в 1959 г. фотографически с благословения Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей типографией преп. Иова Почаевского в Св.-Троицком монастыре (Джорданвилль. США)). Большим знатоком церковного пения был в начале XX в. владыка Гавриил (Ченур), викарий кишиневской епархии (с 1910 г.), с 1919 епископ челябинский, скончавшийся в Югославии в 1933 г.
Главу ο церковном пении закончим выдержкой из слова, обращенного архиеп. Арсением к участникам первого новгородского съезда: "Вы, конечно, знаете, почему так нужно дорожить нашим древним церковным пением. Оно есть выражение духа нашего народа, воспитавшегося и возросшего под влиянием Церкви, которая была пестуном его, чадолюбивою матерью. Но если Церковь оказывала религиозно-нравственное влияние на народ, то и народ вносил многое от своего природного богатства и дарования в недра Православной Церкви, в виде мелодий, в которых отражаются глубина и сила его религиозного чувства и вообще его душевные качества. Эти мелодии, то возвышенно-простые, строгие и важные, то нежные, трогательные и умилительные; народ, как лучшее достояние свое, от чистого сердца отдает своей матери - Церкви. Вот почему эти родные звуки дороги ему как передуманные, пережитые, перечувствованные им. 0 многом они говорят русскому человеку: и ο былом, и ο настоящем, и об ожидаемом в будущем; будят в нем лучшие, благороднейшие порывы, святые чувства любви к вере, Царю-Отцу и родному Отечеству. Вот почему нужно дорожить этими родными мелодиями, как памятниками религиозно-народного песненного творчества. К сожалению, мы не дорожим им. Отсюда истинное церковное пение забывается, измышляется новое, чуждое духу нашего народа. Забота ο сохранении и восстановлении древнего церковного пения является одною из главных забот тех, кому дороги интересы Церкви и народа..."
Наши прихожане с Северного Кипра во главе с настоятелем прихода в честь свят. Спиридона Тримифунтского иереем Алексием Ивановым совершают паломническую поездку в Святую Землю. Сегодня, в субботу, о. Алексий служил в храме великомученика Георгия Победоносца в Назарете в присутствие Епископа Хайфского Романа.
Сегодня Архангело-Михайловский приход посетили гости из ИПЦ Греции - наместник монастыря Св. Григория Паламы в Этна архимандрит Акакий и протоиерей Давид Ковни, храм которого неподалеку от монастыря (Калифорния, США).
Чрезвычайный Архиерейский Синод
и Церковный Суд
Одесса, 19-21 июля 2016 года
ЖУРНАЛЫ ЗАСЕДАНИЙ АРХИЕРЕЙСКОГО СИНОДА РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ЗАГРАНИЦЕЙ
Заседания Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей проходили с 6/19 по 8/21 июля 2016 года в Одессе, в Синодальном Представительстве.
Присутствовали: члены Синода -- Высокопреосвященный митрополит Агафангел, Председатель Архиерейского Синода РПЦЗ; Преосвященные: архиепископ Георгий (Секретарь), епископ Афанасий, епископ Кирилл, епископ Никон.
В работе Синода приняли участие епископ Анфим и от ВЦС РПЦЗ протоиерей Леонид Пляц. Епископ Григорий следил за ходом заседаний Синода и высказывал свое мнение по интернет-программе скайп.
ЖУРНАЛ №1
Слушали Председателя о Повестке дня.
Постановили: Принять Повестку дня заседания Архиерейского Синода в следующем виде:
1. Разбор жалоб на Первоиерарха со стороны архиепископа Софрония и архиепископа Андроника.
2. Отчет Первоиерарха об участии делегации РПЦЗ в Межправославном совещании в Ахарнэ (Аттика, Греция).
3. Рассмотрение в Церковном Суде первой (для суда над архиереями) инстанции заявлений от Первоиерарха на архиепископов Андроника и Софрония. Определения Архиерейского Синода по результатам судебного заседания.
4. О положении в Свято-Троицком приходе в Астории, США.
5. Разное.
ЖУРНАЛ №2
Имели суждение: о содержании жалоб на Первоиерарха со стороны архиепископа Софрония и архиепископа Андроника.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает 1-е письмо Преосвящ. Софрония, в котором перечисляются с точки зрения последнего канонические преступления Первоиерарха.
После подробного обсуждения,
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает ответное письмо Председателя Преосвящ. Софронию.
После обсуждения,
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает 2-е письмо Преосвящ. Софрония.
После обсуждения,
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает ответ Председателя на 2-е письмо Преосвящ. Софрония. Затем зачитывает 3-е письмо Преосвящ. Софрония и Объяснительную записку Председателя.
После обсуждения,
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает от Преосвящ. Софрония «Уточнение к заявлению в Церковный суд от 16 мая 2016 года».
После обсуждения,
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает последнее письмо Преосвящ. Софрония о необходимости Всезарубежного Собора и об отказе до него участвовать в заседаниях Синода и Архиерейского Собора и об отказе подчиняться их и Первоиерарха указам и постановлениям.
После обсуждения,
Постановили:
1. В отношении иеромонаха Иосифа (Сухова).
Справка: Когда было созвано неканоничное собрание в Навережье, свящ. Александр Сухов заявил о своем несогласии с этим раскольническим деянием и о выходе из подчинения Преосвящ. Софронию, что полностью соответствует 3 правилу 3 Вселенского Собора («Вообще повелеваем, чтобы единомудрствующие с православным и вселенским Собором члены клира, отнюдь никаким образом, не были подчинены отступившим, или отступающимот православия епископам») и 15 правилу Двукратного Константинопольского Собора (применительно к ереси этнофилетизма). Свящ. А. Сухов, таким образом, с этого момента совершенно законно уже не являлся клириком Вл. Софрония. Непонимание этого свершившегося канонического факта, а также, как следует из этого, отсутствие глубокого покаянного сознания неправоты своих действий в связи с раскольничье-еретическим собранием в Навережье, и послужило причиной дальнейших смущений и неправомерных претензий Преосвящ. Софрония к Синоду и Первоиерарху по поводу якобы нарушенных его (Вл. Софрония) прав на этого клирика. Но так как через некоторое время Преосвящ. Софроний покаялся в своих действиях, носивших раскольничий и еретический характер, члены Архиерейского Собора, а затем и Синода во главе с Председателем старались разрешить вопрос, касающийся взаимоотношений свящ. А. Сухова и Вл. Софрония миром. После многократного обсуждения и взаимного испрашивания прощения в духе братской любви и пастырской икономии со стороны архиереев Синода на последнем его заседании, в мае 2016 года, было достигнуто примирение с Вл. Софронием. Было постановлено отменить указ Архиерейского Синода о свящ. А. Сухове, с одной стороны, и указ Вл. Софрония о запрещении А. Сухова, с другой стороны. Иеромонах Иосиф (бывший свящ. Александр Сухов), вместе с приходом и женским монастырем выразили согласие написать прошение Вл. Софронию о предоставлении отпускной граматы. А Вл. Софроний в присутствии членов Синода обещал таковую грамату выдать.
Констатировать, что на последнем заседании Синода сей вопрос был окончательно разрешен в соответствии со священными правилами и в духе христианской любви. Отныне, если кто дерзнет опять, без выявившихся новых обстоятельств по делу, досаждать Синоду и Первоиерарху с данным вопросом, да понесет должное наказание в соответствии с каноническими правилами (55 Апостольское правило).
2. По обвинению Преосвящ. Софрония в нетрадиционной ориентации.
Архиереи Синода свидетельствуют, что на заседании Чрезвычайного Архиерейского Собора 2014 года состоялось евангельское примирение архиереев по этому вопросу (Матф. 18; 15,18: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего… Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе»).
Отныне, если кто дерзнет опять, без выявившихся новых обстоятельств по делу, досаждать Синоду и Первоиерарху с данным вопросом, да понесет должное наказание в соответствии с каноническими правилами (55 Апостольское правило).
3. Вопросы с хиротониями, совершенными Первоиерархом без служения литургии, и посылкой антиминса с курьером вынести в соответствии с Положением о Церковном Суде на рассмотрение Архиерейского Собора.
4. В отношении свящ. Владимира Хорунжего архиереи Синода свидетельствуют, что по словам Преосвящ. Софрония на Чрезвычайном Архиерейском Соборе 2014 года, он сам отпустил В. Хорунжего еще до Собора из своей епархии с соответствующей граматой. Так что на момент лишения сана В. Хорунжий клириком Преосвящ. Софрония уже не являлся. Следовательно, и претензии Преосвящ. Софрония, что его клирик был лишен сана без суда, безосновательны.
Выписка из Протокола Чрезвычайного Архиерейского Собора от 13/26 ноября 2014 года: «6. Слушали: Еп. Афанасия о лишении священного сана иеромонаха Владимира Хорунжего.
Голосовали: за лишение священного сана – 9, против – 1, воздержались – 0
Постановили: За многочисленные оскорбительные высказывания в адрес священноначалия, игнорирование многократных предупреждений и запрещений в священнослужении, в соответствии с 55 Апостольским Правилом, лишить иеромонаха Владимира Хорунжего священного сана».
5. В отношении Западно-Европейской епархии разъяснить, что Председатель продолжает исполнять управляющие функции, так как Вл. Никону не было возможности приступить к исполнению своих обязанностей.
6. В отношении слов Первоиерарха о зависимости Вл. Софрония от властей – это было сказано не в качестве обвинения, а в качестве характеристики его (Вл. Софрония) юридического положения.
7. По поводу жалобы Преосвящ. Софрония в суд на Первоиерарха. Все архиереи свидетели, что Преосвящ. Софроний только заявил о таковом своем намерении, но официально поданного от Вл. Софрония документа никто в Синоде не видел.
8. По поводу того, что якобы Председатель, в случае подачи жалобы на него в Церковный суд, должен передать управление Церковью Заместителю Председателя Архиерейского Синода. Это -- заблуждение и недопонимание со стороны Преосвящ. Софрония (а также Преосвящ. Андроника). Согласно Положению о Церковном Суде РПЦЗ, Председатель временно уступает председательство другому старейшему по хиротонии архиерею (а не Заместителю Преседателя) только на время рассмотрения жалобы на Председателя в процессе суда на Архиерейском Соборе. До начала этого рассмотрения и после него Председатель (если не смещен в результате суда), как обычно, выполняет свои обязанности Первоиерарха согласно Положению об РПЦЗ.
9. В отношении выражения о послушании Архиерейскому Синоду РПЦЗ в «Исповедании истинно-православного христианина», подписанного нашей делегацией в Греции, на Межправославном Совещании. Заметить Преосвящ. Софронию, что здесь это выражение употреблено в том же смысле, как и он сам (т. е. Преосвящ. Софроний, тогда еще игумен) клялся в послушании именно Архиерейскому Синоду РПЦЗ в своей Архиерейской Присяге.
10. В отношении Преосвящщ. Дионисия и Иринея. Отметить, что их вызывали на Архиерейский Собор более 3-х раз различными способами. Они отказались, прямо заявили, что разрывают единство с архиереями Собора. После запрета никакой апелляции не подают, а Собор мог бы ее рассмотреть. Значит, по всей видимости, их это положение устраивает. Об этом свидетельствует и тот факт, что Вл. Ириней высказал поддержку (в открытом письме Вл. Андронику) расколу в нашей Церкви.
ЖУРНАЛ №3
Слушали: Председателя о поездке делегации от РПЦЗ в составе Митрополита Агафангела, архиеп. Георгия, прот. Леонида Пляца и протодиакона Германа Иванова 13-го в Грецию для участия в Межправославном Совещании в Ахарнэ (Аттика, Греция).
Постановили: Сообщение Председателя принять к сведению. Одобрить действия делегации РПЦЗ на Межправославном Совещании в Ахарнэ (Аттика, Греция), а также принятые на этом Совещании документы «Исповедание веры истинно-православного христианина» и «Воззвание к бдительности и верности».
ЖУРНАЛ №4
Слушали: Председателя, который предлагает принять решение о созыве Всезарубежного Собора, создать Комиссию по его созыву, которая определит место проведения, дату, повестку дня.
Постановили: Принять к сведению предложение Председателя о созыве Всезарубежного Собора. В соответствии с Положением об РПЦЗ создать Комиссию под председательством Преосвящ. Георгия на предмет изучения практического исполнения данного предложения. Всем Преосвященным содействовать работе Комиссии.
ЖУРНАЛ №5
Слушали: Председателя, который зачитывает Архиерейскую Присягу архим. Андроника, в которой он приносит клятву на верность Архиерейскому Синоду и его Председателю.
Слушали: Председателя, который зачитывает Архиерейскую Присягу игум. Софрония в которой он приносит клятву на верность Архиерейскому Синоду и его Председателю.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает 1-е письмо и заявление Преосвящ. Андроника об отказе подчиняться Синоду и Архиерейскому Собору и с требованием о созыве Всезарубежного Собора.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает 2-е письмо и заявление Преосвящ. Андроника.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает указ Преосвящ. Андроника свящ. Димитрию Добронравову.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает письмо Преосвящ. Андронику от четырех российских архиереев.
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает письмо в Синод от игумена Иоанна (Шмельца) с его мнением о возникшей в нашей Церкви ситуации.
Слушали: прот. Леонида, который докладывает о интернет-совещании ВЦС РПЦЗ и зачитывает мнения и предложения его членов.
Постановили: Представленную информацию принять к сведению.
ЖУРНАЛ №6
(о заседании в режиме Церковного Суда)
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает заявление Председателя в Церковный суд на Преосвящ. Софрония.
Суд установил: Своим заявлением, высказанном в письме от 22.06.2016 и подтвержденным письмом от 13.07.2016, Архиеп. Софроний отказался подчиняться как Первоиерарху, так и Архиерейскому Синоду и Собору РПЦЗ, чем нарушил 34 Апостольское правило, а также данную при хиротонии Архиерейскую Присягу, т.е., совершил тяжкий грех клятвопреступления (см. 25 Апостольское прав.). Кроме того, Архиеп. Софроний, вопреки Постановлению Архиерейского Собора 2014 года «О правилах ведения дискуссий в общедоступных информационных ресурсах» опубликовал в интернет документы, в которых порочится честь и достоинство членов нашей Церкви, чем нарушил 55 и 56 Апостольские прав. и 18 прав. 4 Вселенского Собора. Он отказался явиться на Суд Архиерейского Синода после трехкратного письменного вызова (что является отягчающим обстоятельством, согласно пар. 56 Положения о Церковном Суде). Дело Преосвященного Софрония рассматривалось в его отсутствии согласно пар. 76 Прим. Положения о Церковном Суде. Согласно указанным Церковным правилам, по канонической акривии, Архиепископ Софроний подлежит лишению сана.
Суд постановил: Руководствуясь братской во Христе любовию, архипастырской икономией и заботой о нуждах паствы; пар. 70, пар. 74, Примечанием к пар. 76 и пар. 79 Положения о Церковном Суде РПЦЗ, 77 прав. Карфагенского Собора, почислить Преосвященного Софрония на покой с правом служения в Богоявленском монастыре в Навережье (РФ) до Всезарубежного Собора, согласно его собственного заявления, с правом апелляции на это решение (пар. 75 Положения о Церковном Суде РПЦЗ).
Отметить, что архиерей на покое не имеет титула, а также не имеет права издавать указы и управлять епархией.
Справка. Правило 66 (77) Карфагенского Собора: «О кротком обращении с донатистами. По исследовании всего содействующего церковной пользе и по внушению Духа Божия, мы избрали за лучшее поступать с вышеупомянутыми людьми кротко и мирно, хотя они беспокойным своим разномыслием весьма удаляются от единства Тела Господня. Мирным обращением и с помощью наших разъяснений, да станет понятно всем, и африканским областям, уловленным их общением и приязнью, каким жалким заблуждением они себя связали. Возможно, с кротостью собирая разномыслящих, по слову апостола, даст им Бог покаяние к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2Тим 2.25-26)».
ЖУРНАЛ №7
(о заседании в режиме Церковного Суда)
Слушали: Архиеп. Георгия, который зачитывает заявление Председателя в Церковный суд на Преосвящ. Андроника.
Суд установил: Своим заявлением, высказанном в письме от 09.07.2016 Архиеп. Андроник отказался подчиняться как Первоиерарху, так и Архиерейскому Синоду и Собору РПЦЗ, чем нарушил 34 Апостольское правило, а также данную при хиротонии Архиерейскую Присягу, т.е., совершил тяжкий грех клятвопреступления (см. 25 Апостольское прав.). Кроме того, Архиеп. Андроник, вопреки Постановлению Архиерейского Собора 2014 года «О правилах ведения дискуссий в общедоступных информационных ресурсах» опубликовал в интернет документы, в которых порочится честь и достоинство членов нашей Церкви, чем нарушил 55 и 56 Апостольские прав. и 18 прав. 4 Вселенского Собора. Также Архиеп. Андроник осуществил самовольное вторжение в чужую епархию (14 Апостольское прав.; 15 прав. 1 Вселенского Собора; 2 прав. 2 Вселенского Собора; 1 и 2 прав. Сардикийского Собора). Он отказался явиться на Суд Архиерейского Синода после трехкратного письменного вызова (что является отягчающим обстоятельством, согласно пар. 56 Положения о Церковном Суде). Дело Преосвященного Андроника рассматривалось в его отсутствии согласно пар. 76 Прим. Положения о Церковном Суде. Согласно указанным Церковным правилам, по канонической акривии, Архиепископ Андроник подлежит лишению сана, а по 2 прав. Сардикийского Собора – лишению сана и отказу в причащении на смертном одре.
Суд постановил: Руководствуясь братской во Христе любовию, архипастырской икономией и заботой о нуждах паствы; пар. 70, пар. 74, Примечанием к пар. 76 и пар. 79 Положения о Церковном Суде РПЦЗ, 77 прав. Карфагенского Собора, почислить Преосвященного Андроника на покой с правом служения только в храме в Маунтин Вью (США) до Всезарубежного Собора, согласно его собственного заявления, с правом апелляции на это решение (пар. 75 Положения о Церковном Суде РПЦЗ).
Отметить, что архиерей на покое не имеет титула, а также не имеет права издавать указы и управлять епархией.
Справка. Правило 66 (77) Карфагенского Собора: «О кротком обращении с донатистами. По исследовании всего содействующего церковной пользе и по внушению Духа Божия, мы избрали за лучшее поступать с вышеупомянутыми людьми кротко и мирно, хотя они беспокойным своим разномыслием весьма удаляются от единства Тела Господня. Мирным обращением и с помощью наших разъяснений, да станет понятно всем, и африканским областям, уловленным их общением и приязнью, каким жалким заблуждением они себя связали. Возможно, с кротостью собирая разномыслящих, по слову апостола, даст им Бог покаяние к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2Тим 2.25-26)».
ЖУРНАЛ №8
Имели суждение: О принятии необходимых синодальных определений по результам Церковного Суда.
Постановили:
1. На основании Постановления Церковного Суда от 6/19 июля 2016 года издать Указ о почислении на покой Преосвящ. Андроника с правом служения в Маунтин-Вью до особого о нем распоряжения.
2. Все указы Преосвящ. Андроника, изданные в отношении Свято-Троицкого прихода в Астории в период после майского заседания Архиерейского Синода 2016 года, признать неканоничными, не имеющими силы и не подлежащими исполнению.
3. Поручить временное управление Канадской и Сиракузско-Никольской епархиями Преосвящ. Григорию. Предписать приходам и монастырям епархии возносить на богослужении имя Преосвящ. Григория сразу после имени Первоиерарха РПЦЗ. Обращаться к Преосвящ. Григорию по всем вопросам епархиальной жизни.
4. Поручить временное попечение об Австралийской епархии Председателю Архиерейского Синода. Предписать приходам и монастырям епархии возносить на богослужении только имя Первоиерарха РПЦЗ. Обращаться к Первоиерарху по всем вопросам епархиальной жизни.
5. На основании Постановления Церковного Суда от 6/19 июля 2016 года издать Указ о почислении на покой Преосвящ. Софрония с правом служения в монастыре в Навережье до особого о нем распоряжения.
6. Поручить временное управление Санкт-Петербургской епархией Преосвящ. Никону. Предписать приходам и монастырям епархии возносить на богослужении имя Преосвящ. Никона сразу после имени Первоиерарха РПЦЗ. Обращаться к Преосвящ. Никону по всем вопросам епархиальной жизни.
ЖУРНАЛ №9
Слушали: Председателя о положении в Свято-Троицком приходе в Астории.
После всестороннего обсуждения вопроса, прочтения писем, ознакомления с мнением прихожан,
Постановили: Окончательно решить вопрос о положении в Свято-Троицком приходе в Астории на Приходском Собрании в присутствии Первоиерарха РПЦЗ.
ЖУРНАЛ №10
Имели суждение: О действиях и поведении протоиерея Олега Миронова.
Постановили: Вызвать протоиерея Олега Миронова на Архиерейский Собор РПЦЗ.
Источник: http://sinod.ruschurchabroad.org/
В Одесском представительстве Архиерейского Синода РПЦЗ началось заседание Чрезвычайного Архиерейского Синода и Церковного суда. В заседании приняли участие Митрополит Агафангел, Архиепископ Георгий, Епископы Кирилл, Афанасий, Никон и Анфим. Епископ Григорий участвовал в заседании Синода по скайпу. Помощник Секретаря протоиерей Леонид Пляц.
В числе принятых решений - начало подготовки к созыву VI Всезарубежного Собора.
15 лет тому назад наша Зарубежная Церковь решила прославить царскую семью. И не только её, но и весь сонм новомучеников и новоисповедников российских. Конечно, трудно было сделать этот шаг. Из России поступали к нам настойчивые просьбы, даже требования, чтобы мы совершили этот акт.
С 20 мая 1918 года в Алапаевске содержались и в ночь с 17 на 18 июля были зверски убиты члены Императорской Семьи Романовых: Великий Князь Сергей Михайлович, Великая Княгиня Елизавета Фёдоровна, Князья императорской крови Константин Константинович, Иоанн Константинович, Игорь Константинович, Князь Владимир Палей, Фёдор Ремез (управляющий делами В. К. Сергея Михайловича) и инокиня Варвара (Яковлева), келейница В. К. Елизаветы Фёдоровны.
В апреле 1918 года, на третий день Пасхи, когда Церковь празднует память Иверской иконы Божией Матери, Великую Княгиню Елизавету Федоровну арестовали и немедленно вывезли из Москвы. В этот день святейший Патриарх Тихон посетил Марфо-Мариинскую обитель, где служил Божественную Литургию и молебен. После службы Патриарх до четырех часов дня находился в обители, беседовал с настоятельницей и сестрами. Это было последней благословение и напутствие главы Российской Православной Церкви перед крестным путем Великой Княгини на Голгофу.
Почти сразу после отъезда Патриарха Тихона к обители подъехала машина с комиссаром и красноармейцами-латышами. Великой Княгине Елизавете Федоровне приказали ехать с ними. На сборы дали полчаса. Настоятельница успела лишь собрать сестер в церкви святых Марфы и Марии и дать им последнее благословение. Плакали все присутствующие, зная, что видят свою Мать и Настоятельницу в последний раз. В.К. Елизавета Федоровна благодарила сестер за самоотверженность и верность и просила отца Митрофана не оставлять обители и служить в ней до тех пор, пока это будет возможным.
С Великой Княгиней поехали две сестры — Варвара Яковлева и Екатерина Янышева. Перед тем как сесть в машину, настоятельница осенила всех крестным знамением.
Узнав о случившемся, Патриарх Тихон пытался через различные организации, с которыми считалась новая власть, добиться освобождения Великой Княгини. Но старания его оказались тщетными. Все члены Императорского Дома были обречены.
Великую Княгиню Елизавету Федоровну и ее спутниц направили по железной дороге в Пермь.
Последние месяцы своей жизни Великая Княгиня провела в заключении, в школе, на окраине города Алапаевска, вместе с Великим Князем Сергеем Михайловичем (младшим сыном Великого Князя Михаила Николаевича, брата Императора Александра II), его секретарем — Федором Михайловичем Ремезом, тремя братьями — Князьями Императорской крови Иоанном, Константином и Игорем (сыновьями Великого Князя Константина Константиновича) и Князем Владимиром Палеем (сыном Великого Князя Павла Александровича). Конец был близок. Матушка-настоятельница готовилась к этому исходу, посвящая все время молитве.
Сестер, сопровождающих свою настоятельницу, привезли в Областной совет и предложили отпустить на свободу, но обе умоляли вернуть их к Великой Княгине. Тогда чекисты стали пугать их пытками и мучениями, которые предстоят всем, кто останется с ней. Варвара Яковлева сказала, что готова дать подписку даже своей кровью, что желает разделить судьбу с Великой Княгиней. Так крестовая сестра Марфо-Мариинской обители Варвара Яковлева сделала свой выбор и присоединилась к узникам, ожидавшим решения своей участи.
Глубокой ночью 5 (18) июля 1918 г., в день обретения мощей преподобного Сергия Радонежского, Великую Княгиню Елизавету Федоровну вместе с другими членами Императорского Дома бросили в шахту старого рудника. Когда озверевшие палачи сталкивали великую княгиню в черную яму, она произносила молитву: «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят». Затем чекисты начали бросать в шахту ручные гранаты. Один из крестьян, бывший свидетелем убийства, говорил, что из глубины шахты слышалось пение Херувимской. Ее пели Новомученики Российские перед переходом в вечность. Скончались они в страшных страданиях, от жажды, голода и ран.
Великая Княгиня упала не на дно шахты, а на выступ, который находился на глубине 15 метров. Рядом с ней нашли тело Князя Иоанна Константиновича с перевязанной головой. Вся переломанная, с сильнейшими ушибами, она и здесь стремилась облегчить страдания ближнего. Пальцы правой руки Великой Княгини и инокини Варвары оказались сложенными для крестного знамения...
Святая мученица Великая Княгиня Елисавета Федоровна и ее тело, извлеченное из Алапаевской шахты (октябрь 1918)
В 1995 г. на месте гибели мучениц был основан Алапаевский во имя Новомучеников Российских мужской монастырь. В 1981 г. В. К. Елисавета Феодоровна и инокиня Варвара в составе Собора новомучеников Российских были канонизированы Русской Православной Церковью Заграницей.
1 и 2 мая 1982 г., в праздник святых Жен-Мvроносиц, состоялось перенесение мощей Великой Княгини Елисаветы Федоровны и инокини Варвары из крипты в храм Св. Марии Магдалины; в настоящее время две гробницы из белого мрамора с иконами преподобномучениц находятся у алтаря храма.
Такая смерть — не случайность, а знамение. Летом 1918 года на Урале (Екатеринбург, Алапаевск, Пермь) неисповедимым Промыслом Божиим для принятия мученической кончины был собран царственный цвет русской нации. Все встретили смертный час с мужеством и достоинством, подобающим роду царей. И какова бы ни была дальнейшая история нашего народа и Отечества, кончина Царственных Мучеников, их родственников и близких для каждого разумного человека будет не только образом безпримерной народной трагедии, но и светлым образом величайшего благородства, чести, незапятнанной совести, засвидетельствованных перед всем миром. Ныне исполняется 98 лет их отшествия из нашего мира.
Владимир Палей прожил столько, сколько было угодно Богу, 21 год.
Как ты жалка и окровавлена,
Моя несчастная страна!
Ты от позора не избавлена!
Ты в эти дни коснулась дна...
Терзают нас часы недужие
Нигде не видно берегов
И в горести враги наружные,
Добрее внутренних врагов.
В страницу славы непочатую
Вонзились грязные мечи —
И перед Родиной распятою
Одежды делят палачи.
И длится страшное видение,
Блестит смертельная коса..
О, где же Бог?.. Где Провидение?!..
О, Как безмолвны небеса!!!
Июнь-июль 1918. Князь Владимир Палей
* * *
Любовь к родной поэзии прививалась детям. В домашнем кругу показывали туманные картины из произведений Пушкина. Для старших детей профессор П. К. Кульман, филолог и историк русской литературы проводил «четверги» — литературные чтения. Допускались на них и младшие дети. Читалось вслух множество произведений русских классиков: Тургенева, Аксакова, Пушкина, Гоголя, Чехова и других писателей. Все рассаживались вокруг круглого стола и радостно объявляли: «Мы слушаем! Мы слушаем!» В камине потрескивали дрова, было тепло и уютно. Они как бы узнавали в прочитанном свой родной русский мир.
Отец семейства был истинно русским и православным человеком, в таком духе воспитывал он и своих детей. Желание отца было повезти своих детей не в Павловск, не в Крым, а в простую русскую деревню или в монастырь. Великий Князь Константин Константинович в 1887 году побывал в Оптиной пустыни и в этой обители беседовал в скиту со старцем Амвросием. А в 1901 году он нашел сдававшуюся внаем усадьбу в селе Нижние Прыски, находившуюся близ Оптиной Пустыни, ему хотелось, чтобы и его дети могли побывать в Оптиной обители, в скиту, помолиться на службах, посмотреть на монастырский быт. В мае вся семья приехала в Прыски.
Встречать Великих Князей в монастырях полагалось с особенной торжественностью и при колокольном звоне, но Великий князь попросил настоятеля не делать этого. Поэтому торжественных встреч не было, но в колокола все же звонили. Дети с удовольствием стояли на оптинских службах, видели монашеский постриг, старец Иосиф благословлял всех членов семьи. В деревне детям была дана свобода: они играли с деревенскими мальчишками, ходили в лес, в поле, на сенокос и чувствовали себя как дома. В царской семье, членами которой являлись Великие Князья, к обучению детей относились серьезно. Занятий было много, за поведением следили строго. Большое внимание уделялось языкам. Дети должны были чисто говорить по-русски, не примешивая иностранных слов.
Князь императорской крови Иоанн Константинович Романов родился 23 июня 1886 года в Павловске под Санкт-Петербургом. Он был первенцом в семье, его ласково называли Иоаннчик. Отец посвятил ему чудесную колыбельную в которой угадал судьбу своего старшего сына:
Спи в колыбели нарядной,
Весь в кружевах и шелку,
Спи, мой сынок, ненаглядный,
В теплом своем уголку!..
В тихом безмолвии ночи
С образа, в грусти святой,
Божией Матери очи
Кротко следят за тобой.
Сколько участья во взоре
Этих печальных очей!
Словно им ведомо горе
Будущей жизни твоей.
Князь Иоанн Константинович окончил в 1907 году Николаевское кавалерийское училище, служил штабс-ротмистром лейб-гвардии Конного полка, затем флигель-адьютантом Его Императорского Величества. Когда началась первая мировая война, как настоящий патриот ушел на фронт. На войну отправились все сыновья Вел. Кн. Константина Константиновича. Младший из братьев Олег не без гордости писал в своем дневнике: «Мы все пять братьев идем на войну со своими полками, Мне это страшно нравится, так как это показывает, что в трудную минуту Царская Семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчеркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы Константиновичи, все впятером на войне.» В сентябре 1914 года от тяжелого ранения скончался князь Олег. Вся семья очень тяжело перенесла эту потерю, не зная еще, что после октябрьского политического переворота 1917 года для них наступят более страшные времена.
Князь Иоанн Константинович был женат на Елене Петровне княжне Сербской, дочери сербского короля Петра I , принадлежавшего к династии Карагеоргиевичей. Брат Елены Петровны Александр в 1921 году взошел на сербский престол. Александр много помогал русским эмигрантам. Из всех европейских стран, Сербия единственная предоставила им режим наибольшего благоприятствования и поэтому стала одним из крупнейших эмигрантских центров русского зарубежья. Во время 1-й мировой войны Елена Петровна организовала на свои средства санитарный поезд и по примеру многих женщин царского рода отправилась с ним на фронт.
После захвата власти в 1917 году в России большевиками положение семьи резко ухудшилось. Большинство членов Императорской фамилии Романовых продолжало оставаться в Петрограде. С них была взята подписка о невыезде. В начале 1918 года епископом Ладожским Мелхиседеком (Паевским) в Иоанновском женском монастыре Санкт-Петербурга совершены были диаконская (3 марта), а затем священническая (10 марта) хиротонии, пожелавшего принять сан Князя Иоанна Константиновича.
Будучи человеком высокой духовной настроенности, Иоанн Константинович выделялся молитвенностью даже в кругу своей очень религиозной семьи. Он был милостив, чуток и отзывчив, нищелюбив, много помогал бедным. Император Николай II, зная глубокую религиозность князя Иоанна, часто посылал его в качестве своего представителя на духовные торжества. Любя церковное пение, князь Иоанн был регентом в церкви Павловского дворца. Хор исполнял песнопения русских композиторов: Чайковского, Балакирева, Глинки, Бахметьева. Он пел, а также иподьяконствовал в Иоанновском монастыре, а уже после принятия сана в ссылке пел на клиросе в Вятском Александро-Невском соборе.
По декрету большевиков от 26 марта 1918 года князь Иоанн вместе с братьями Константином и Игорем после регистрации вскоре были высланы из Петрограда в Вятку, затем в Екатеринбург, а 20 мая они прибыли в город Алапаевск. Здесь в заточении в Напольной школе князья находились два месяца. Вместе с Князем Иоанном выехала жена. Маленьких детей Всеволода и Екатерину оставили на попечение свекрови в красном Петрограде. Уже из Алапаевска Елена Петровна уехала в начале июня в Екатеринбург хлопотать об освобождении мужа. Узнав, что алапаевские узники переведены на тюремный режим содержания тотчас решила возвратиться, но большевики не допустили этого, ибо Романовы были приговорены. Ее же, сохранявшую подданство Королевства Сербии, лишить жизни опасались. В Екатеринбурге она была арестована и препровождена в тюрьму города Перми и содержалась там вместе с приближенными Царской Семьи А. В. Гендриковой и Е. А. Шнайдер. В Перми фрейлины императрицы Александры Федоровны были зверски убиты, а Елена Петровна спаслась лишь по чистой случайности. Через ходатайства атташе иностранных посольств она была освобождена и выехала в Швецию.
Князь Иоанн Константинович вместе с родными братьями, алапаевскими узниками, принял мученическую кончину 18 июля 1918 года. Брошенный живым в шахту, он упал рядом с Великой Княгиней Елисаветой Федоровной, при жизни земной с которой был в близком духовном родстве. С нею они по очереди читали молитвы, уповая на Господа в Напольной школе. В темной сырой шахте Святая Елисавета перевязывала израненную голову князя Иоанна тканью апостольника.
28 сентября 1918 года в Алапаевск вступили части Белой армии, алапаевская следственная комиссия установила место злодеяния, и с 7 по 11 октября из шахты были извлечены тела алапаевских мучеников. Временным местом упокоения Князей Романовых стал склеп с южной стороны от алтаря Свято-Троицкого собора в Алапаевске. 14 июля 1919 года тела вывезли отступающие части Белой Армии в Сибирь, а затем в Китай. Захоронение произвели в апреле 1920 года при храме святого Серафима Саровского в Пекине. Русской Православной Церковью Зарубежом 1 ноября Князь Иоанн причислен к лику Новомучеников Российских.
* * *
Князь Игорь был самым юным представителем Дома Романовых на той войне, ему было только двадцать лет, когда он ушел на фронт. Князь и его братья показали себя храбрыми воинами, способными на быстрые и нестандартные решения. Князь Игорь, как и его братья, не раз участвовал в боевых действиях. В одном из первых боев эскадрон окружили немцы, оставалась одна дорога через топь, и Игорь Константинович, обходя эту топь, начал увязать и тонуть вместе со своей лошадью. Князь Гавриил Константинович успел вовремя вытащить брата, но лошадь Князя затянуло, и когда видна была лишь её голова, Игорь, сам погруженный в топь до подбородка, забыв о себе, крестил уходящую в болото свою любимую рыжую лошадь...
Как вспоминал Князь Гавриил, их четвёртый эскадрон подходил к лесу, где по русским разведданным неприятеля не было. И вдруг раздался шквальный огонь. Гусары спешились и рассыпались в цепь. После они начали наступление, но вдруг по какой-то причине пришлось отступить... И тогда Князь Игорь, чтобы гусары не решили, что началось отступление, вспомнив, как подбадривал солдат Суворов, стал кричать: «Заманивай! Заманивай!» — а за ним и Князь Гавриил. И это подействовало. Гусары двинулись вперед и скоро нашли свежие окопы, брошенные врагом, отступившим к Тапиау. Также во время войны Князю были пожалованы Высочайшим указом Георгиевское оружие и орден святого Владимира 4-й степени.
Когда случилась Февральская революция, Князь был в Петрограде. Некоторое время прошло спокойно, но скоро в газетах появился декрет: всем Романовым явиться в комиссию по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией (чека). Со всех Романовых была взята подписка о не выезде, и их отпустили по домам. Но скоро все разъяснилось: появился новый декрет — в течение трех дней все Романовы должны были явиться в комиссию для получения инструкций по поводу высылки их из Петрограда. Князь Игорь с братьями сначала был доставлен в Вятку, где, однако, было довольно свободно и местные жители принимали ссыльных благожелательно и с сочувствием. Вероятно, это и стало причиной последовавшей ссылки на Урал. После узники провели несколько месяцев в Екатеринбурге, хотя и там жители не относились к царственным особам негативно.
Тогда Князь заметил: «Я чувствую, что нам здесь жить не позволят. В Вятке к нам тоже хорошо относилось население, и нас оттуда сюда перевели. Отсюда тоже переведут». В Екатеринбурге Игорю Константиновичу предлагали бежать, один из доброжелателей предлагал ему паспорт. Но он отказался, сказав: «Я не сделал Родине ничего худого». Князь считал, что он не может прибегать к таким мерам. Их доставили в Алапаевск 20 мая 1918 года. Там их поселили в Напольной школе. В школе было невероятно грязно, и место не было обустроено для жизни. Оказавшись там, Князья сами отскребли пол от грязи.
Чекист Алексей Кабанов, который сопровождал ссыльных в Алапаевск, позже рассказывал: «На второй день я пошел посмотреть как содержатся князья и княгини. Они все лежали на полу в одном классе училища, из которого вся мебель была вынесена. К каждому окну и двери, и внутри помещения были выставлены посты вооруженной охраны из местных рабочих».
21 июня из Екатеринбурга поступило указание о переводе арестованных на тюремный режим: «было конфисковано всё их имущество — обувь, бельё, платье, подушки, золотые вещи и деньги; оставлено было только носильное платье и обувь и две смены белья…». Им были запрещены прогулки по городу и переписка, а также ограничен продовольственный паёк. Запретили выходить в сад, окружающий школу, и, несмотря на дикую жару, они были вынуждены сидеть взаперти.
В ночь на 5 (18) июля 1918 года узники были вывезены из Напольной школы в неизвестном направлении. Их вывели в коридор, завязали глаза и связали им руки за спиной. Великий князь Сергей Михайлович был единственным, кто пробовал сопротивляться. Оказавшему сопротивление Великому князю прострелили руку и посадили в экипаж. Узников вывезли за город к одной из заброшенных шахт железного рудника Нижняя Селимская и после удара обухом топора по голове сбросили в шахту.
* * *
28 сентября 1918 года Алапаевск заняла армия адмирала А. В. Колчака. Были начаты поиски в окрестностях Синячихинской шахты и рудника.
19 октября была найдена фуражка одного Князей, а затем и сами тела, которые в течение четырёх дней извлекали из шахты:
21 октября — Федора Ремеза.
22 октября — инокини Варвары и Князя Палея;
23 октября — Князей Константина Константиновича и Игоря Константиновича и Великого князя Сергея Михайловича;
24 октября — Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны и Князя Иоанна Константиновича.
Сначала их похоронили в склепе храма в Алапаевске, но когда Белая Армия оставляла город, она вывезла с собой тела мучеников. Сначала их спрятали в Чите в женской обители, а спустя несколько месяцев начали перевозить в Китай.
Через восемь месяцев после временного упокоения под сенью храма Китайских мучеников, благодаря хлопотам Принцессы Виктории, гробы Великой княгини Елизаветы Федоровны и инокини Варвары 17/30 ноября 1920 г. были отправлены из Пекина. Они проделали большой путь и достигли Иерусалима, где и нашли покой. Тела тех, кто разделил их участь, Великого князя Сергея Михайловича и Князя Палея, и трех братьев Константиновичей, а также Федора Ремеза остались в Китае. В 1943 году произошло освидетельствование и переоблачение мощей мучеников, была созвана Комиссия в составе 12 человек. Все тела были найдены нетленными. По окончании трудов Комиссии архиепископ Виктор отслужил панихиду по мученикам, потом все гробы снова унесли в храм святых мучеников и поставили в нишах на старые места, покрыв черными покрывалами. Освидетельствование и переоблачение мощей Августейших мучеников было произведено в преддверии ожидавшихся грядущих перемен. Когда они наступили, мощи решено было скрыть.
Летом 1945 года Япония сдалась. Китайская коммунистическая армия, остававшаяся пассивной во все время японской оккупации, вылезла из разных щелей и прервала все пути как железнодорожные, разобрав не только рельсы, но убрав и шпалы, так и грунтовые дороги. Японские войска заперлись в своих базах. Все сообщения были прерваны, и архиепископ Виктор решил — «Ввиду возможного прихода советских войск спрятать гробы с Великими Князьями». Было решено: четыре гроба перенести в нижний храм и спустить в готовые клетки под полом, дном которых была земля, на которой стоял храм. Гробы с Князем Владимиром Палеем и Федором Ремезом оставили на прежних местах.
До нас дошли воспоминания принимавшего участие в перезахоронении полковника Шайдицкого: «Эта ночь была черная. Высоко в небе ярко горели звезды. Кругом была полная тишина. Игумен с зажженной свечой, огонь которой абсолютно не колыхался, сопровождал впереди каждый гроб отдельно, а мы — шесть, напрягая физические силы, поддерживаемые исполняемым долгом, с молитвой в мыслях, совершали последний этап погребения. Гробы Князей Константина и Игоря мы со страхом и болью в сердце поставили рядом, каждый на ребро, но так, чтобы лица братьев смотрели друг на друга — ширина клетки не вмещала».
Окончательно их захоронили только в 1947 году, скрывая их тела от идущей Красной армии. В западной части храма вырыли общую могилу для всех пяти гробов: два аршина глубина, четыре длина и четыре аршина ширина. И на все гробы Князей положены медные доски, каждая на свой гроб. Могилу покрыли каменными плитами — 4 аршина длины, 3/4 аршины ширины и 3 вершка толщины примерно. Плиты покрыли песком и зацементировали; сверху положили искусственные плиты 8х8 вершков, коими выложен весь пол храма, и залили, соединили цементом. Никаких внешних признаков могилы не осталось. Так трудом нескольких добрых человек и благодаря Божьей милости, есть надежда, что в назначенный час о них вспомнят и те, кто был верен своей падшей Родине вновь вернутся и найдут покой на родной земле.
Когда в 1943 году открыли гроб Князя Игоря Константиновича, там нашли незабудку, она была столь свежа, если бы только была сорвана в поле.
Вы слышали, — говорит Господь, — что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рака" (пустой человек), подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит геенне огненной (Мф. V, 21–22).
Таким образом, запрещаются все проявления злого чувства не только в действиях, но и в словах, ибо злоба, как и всякая другая страсть, проходит три фазиса своего развития — мысль, слово и дело — и во всех этих формах остается одинаково опасной и греховной. Злая мысль легко переходит в злое слово, которое, в свою очередь, также легко вызывает злое действие, причем качественной разницы в этих трех моментах нет.
Как часто мы забываем эту заповедь Спасителя и какие превратные понятия о злых словах и брани установились в русской жизни! Всегда снисходительные ко всем видам порока, мы почти не считаем сквернословия и брани за грех, а порой готовы видеть в этом даже какое-то молодечество, удальство русской натуры. "Брань на вороту не виснет", "милые бранятся — только тешатся", "бранят — дарят" — все эти пословицы действительно выражают взгляд и настроения русского народного духа, хотя, конечно, их нельзя назвать произведениями народной мудрости.
И кажется, ни в одном народе жизнь не засорена до такой степени этим мутным потоком ругани, как жизнь народа русского. Вряд ли на земном шаре найдется язык, столь виртуозный в изобретении самых ужасных, часто кощунственных, богохульных ругательств, как наш родной язык, этот великий, могучий, правдивый и свободный, по выражению Тургенева, русский язык. Эта всюду висящая в воздухе брань, эта привычка сдабривать почти каждое слово трехэтажными проклятиями некоторым писателям кажется даже неотъемлемой чертой русского народного темперамента.
У Станюковича в его "Морских рассказах" есть такая сцена: на военном клипере "Забияка" отдан приказ не ругаться.
— Осмелюсь доложить, — возражал один из боцманов, — что вовсе отстать никак невозможно, ваше благородие, как перед истинным Богом докладываю. Дозвольте хучь тишком… Чтобы, значит, честно, благородно, ваше благородие!..
И после этого разговора из уст его льется опять та вдохновенная импровизация ругани, которая стяжала ему благоговейное удивление всей команды…
И это кажется вполне естественным. Иначе и быть не может. Так привыкают люди к курной избе, где к человеческим испарениям примешивается вонь телят и ягнят, зимующих вместе с хозяевами. От этой вони даже теплее кажется… Так можно привыкнуть и к сквернословию и совершенно не замечать его в атмосфере окружающей жизни.
А между тем это великий грех.
Главный вред сквернословия и ругани заключается в том, что в них выражается злобное чувство, вносящее вражду и разделение. Когда укоризненные слова и обличения идут от любящего сердца, тогда они часто полезны, ибо любовь чувствуется и сквозь внешне грубую оболочку укоризны и действует на отзывчивое сердце благотворно. В писаниях пророков мы находим необычайно резкий тон обличений; великие подвижники-старцы часто делали очень суровые выговоры своим ученикам, и, однако, эти выговоры не уязвляли самолюбия и впоследствии вспоминались только с благодарностью, ибо в них была великая любовь и сердечная забота о пользе ближнего. Таким образом, не сами по себе бранные слова дурны, а заключающееся в них злое чувство. Здесь, как и во всех других случаях, оценивается в христианстве не столько внешняя форма, сколько внутреннее содержание. Но в обычном у нас бранном словоизвержении, конечно, нет и тени любви; есть только злоба и распущенность грубой натуры, не желающей считаться с чувством окружающих людей. В этом виде брань является, вне всякого сомнения, элементом гниения и распада жизни, и в этом кроется ее величайшая опасность, не говоря уже о том огрубении души, которое бывает ее неизбежным последствием для самого человека, подверженного этой страсти.
Священноисповедник Василий (Преображенский), епископ Кинешемский.
"Беседы на Евангелие от Марка".
Сиэтл, 16 июля, Благовест-инфо. Советник Патриарха Варфоломея прокомментировал недавнее письмо 60-ти афонских монахов, в котором они подвергли резкой критике недавний собор на Крите, назвав его «разбойничьим». По словам архидиакона Иоанна Хрисавгиса, мнение авторов письма не отражает позицию всей общины Святой горы.
Питер Андерсон, эксперт по межправославным православным и православно-католическим отношениям из американского Сиэтла, сообщил «Благовест-инфо», что он лично обратился к архидиакону Иоанну Хрисавгису, богословскому советнику Константинопольского Патриарха, с просьбой дать отзыв об этом письме. Буквально через несколько часов о. Иоанн Хрисавгис прислал свой ответ, разрешив Андерсону предать его гласности.
Ниже приводится русский перевод комментария константинопольского архидиакона, который был пресс-секретарем Святого и Великого собора на Крите:
«Любое учреждение и любой отдельный человек может оценивать Святой и Великий собор. Такая оценка была составной частью предсоборного процесса и процесса принятия собора.
Однако иногда уместны небольшие разъяснения. Важно отметить, что хотя некоторые афонцы могут заявлять о своей оппозиции, Святая община [горы Афон] на самом деле поддержала собор. Вселенский Патриарх предложил Святой горе направить своего представителя на Крит в составе официальной делегации Вселенского Патриарха (в качестве советника) – именно потому, что он приветствует и уважает мнение (и, возможно, в еще большей степени, молитву) Горы. В ответ Святая община, включающая представителей монашеских учреждений на горе Афон, официально назначила делегата на Святой и Великий собор. Таким образом, Его Высокопреподобие архимандрит Тихон, игумен монастыря Ставроникита (тем, кто любит ссылки на святых, уместно напомнить, что он был учеником преподобного Паисия Святогорца) присутствовал на Святом и Великом соборе; более того, несколько раз его попросили проконсультировать епископов-участников. Его обоснованные и исполненные сочувствия советы отразили умеренную и взвешенную природу подлинного афонского монашества.
Таким образом, Святая гора не только поддержала, но и была представлена на Святом и Великом соборе по открыто сформулированному приглашению Его Всесвятейшества Патриарха Варфоломея».
Пять дней назад мне на глаза случайно(??) попалась ярко-цветастая фотография высокого качества одного высокопоставленного, и при этом весьма одиозного персонажа (см. ниже), которая при ближайшем рассмотрении меня буквально ПОТРЯСЛА.
Все трое последующих суток я снова и снова перелопачивал Сеть, чтобы по крупицам собрать воедино стремительно ускользающий (по понятным причинам) «золотой» информационный песочек. И слава Господу нашему Иисусу Христу Спасителю, кое-что весомое подсобрал. Чем и спешу поделиться с вами.
Нет, многое про сего мегараскрученного (и раскручиваемого!) в последнее время (sic!) персонажа в нашей Русской Православной Церкви Московского Патриархата я до сего дня и так знал. Так впервые очень серьёзно задуматься над ролью сего священноначальни(ч)ка в нашей Матери-Церкви меня заставила вот эта чёрно-белая фотография невысокого качества в газете «Дух христианина», которую я тогда выписывал:
Почётный прелат Его Святейшества (лат. Praelatus Honorarius Sanctitatis Suae) — монсеньор Иларион Алфеев, собственной персоной!
«Сутана (фр. soutane, итал. sottana — юбка, ряса), верхняя длинная одежда католического духовенства, носимая вне богослужения. Цвет сутаны зависит от иерархического положения священнослужителя: у священника — черного, у епископа — фиолетового, у кардинала — пурпурного, у папы — белого цвета», (Католическая энциклопедия).
Кто всё ещё по-прежнему считает, что это умелый фотошоп, предлагаю ознакомиться с оригинальным изображением максимального качества (нажмите на фото - ред.):
Кстати, EXIF-метаданные данного фотоснимка (об этом, например, тут и тут) сообщают, что снимок был сделан 26.10.2012 12:05:17, т.е. менее чем 3,5 года назад.
И таки да. Если снимок был сделан в октябре 2012, а ныне действующий папа Римский Франциск I был избран 13 марта 2013 года, следовательно, митрополит-кардинал (пусть и внештатный) Иларион вполне мог участвовать в выборах нынешнего главы Ватикана Франциска I:
"Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них". ( Рим. 16 гл. стих 17).
МЫСЛИ: Эдуард Редькин. СЛУЖЕНИЕ НА КВАРТИРЕ, МИССИОНЕРСТВО, СОДЕРЖАНИЕ ПРОПОВЕДИ.
Комментарии адвоката к изменениям в Федеральный закон РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях», вступившим в силу 20 июля 2016 г.
Тальберг Николай Дмитриевич (1886 - 1967), русский духовный писатель, публицист, историк, является автором целого ряда историко-публицистических трудов, проникнутых неподдельной любовью к России, к ее вековым устоям, сыновней верностью к Православной Церкви.
Родился 10 июля 1886 года в мест. Коростошев близ Киева.
Отец — известный российский юрист и историк Дмитрий Германович Тальберг (+1891), мать — принадлежавшая к старинному дворянскому роду Виктория Тальберг (урожденная Лазо). С раннего возраста остался сиротой.
В 1896—1898 годах учился в киевском Екатерининском реальном училище, в 1898—1907 годах — в элитном Училище правоведения, которое окончил с золотой медалью. В октябре 1905 года Н. Д. Тальбергу пришлось впервые проявить себя на политическом поприще. Революционные настроения, господствовавшие тогда в студенческой среде, проникли и в Училище правоведения. Группа учащихся стала посещать митинги и задумала произвести коренную ломку традиционного строя училища. Тальберг был в числе тех, кто сумел сплотить крепкое большинство и пресечь этот революционный замысел.
В 1907 году с золотой медалью он окончил Императорское училище правоведения и поступил на службу в один из департаментов Министерства внутренних дел.
В 1908 году был командирован в Ригу для усиления канцелярии временного Прибалтийского генерал-губернатора генерала от инфантерии, решительного борца с революцией барона А. Н. Меллер-Закомельского. Осенью 1909 года был назначен советником Курляндского губернского правления. В 1910 году переведен на ту же должность в родной ему Киев.
В конце 1911 года вернулся в Санкт-Петербург для временного усиления Управления продовольственной части, по случаю постигшего тогда восточную Россию неурожая. С этого года - действительный член Pусского Собрания.
В начале 1913 года был назначен непременным членом Черниговского губернского по земским и городским делам присутствия.
В мае 1914 года назначен чиновником особых поручений V класса при министре внутренних дел. Тальбергу было поручено заведовать делопроизводством по выборам в Государственную Думу и Государственный Совет.
Наряду с постоянной государственной службой Тальберг с начала Первой мировой войны состоял секретарем благотворительного комитета Министерства внутренних дел, призванного оказывать помощь семьям призванных на военную службу чинов министерства и содержавшего свои лазареты, как для офицерства, так и для нижних чинов.
С осени 1915 года — член совета Общества помощи русским беженцам, председателем которого был член Государственного Совета, видный правый деятель А. А. Римский-Корсаков.
В конце 1916 — начале 1917 года, являясь ближайшим помощником товарища министра внутренних дел Н. Н. Анцифирова, на которого было возложено руководство подготовкой выборов в V Государственную Думу, Тальберг устанавливал связь с монархическими, враждебными Прогрессивному блоку элементами, стремясь сплотить их перед грядущими выборами.
В конце января 1917 года Тальберг был назначен, с оставлением в прежней должности, помощником управляющего делами сенаторской ревизии, имевшей целью пересмотр порядка освобождения от несения военной службы.
Февральскую революцию Тальберг не принял, аттестовал «героев Февраля» как «недоумков и предателей», поддавшихся тем искушениям сатаны, которые отверг в пустыне Христос-Спаситель. Он сразу же подал в отставку и уехал на Кавказ, где помогал в одном частном предприятии своему старому другу. Совершая там поездки, общаясь с местными жителями, он был радостно поражен монархическими настроениями местного населения, в особенности горцев.
Большевистский переворот, который Тальберг считал логическим завершением Февраля, застал его в Москве, откуда он вскоре выехал в Петроград и вступил в тайную организацию Н. Е. Маркова «Великая единая Россия», которая пыталась организовать освобождение Царской Семьи.
По заданию организации в конце апреля 1918 года Тальберг выехал в Киев и поступил на службу в Министерство внутренних дел правительства гетмана П. П. Скоропадского. Участник тайного монархического съезда в Киеве в мае 1918 года. После падения правительства Скоропадского выехал в Бессарабию, через год вернулся в Одессу. В Одессе застал эвакуацию и оттуда выехал за границу. Пробираясь через Болгарию, Сербию, Австрию, Чехословакию, в начале 1920 года оказался в Берлине, зная, что там начинают собираться русские монархисты.
По приезде в Берлин Н. Е. Маркова возобновил монархическую деятельность в его организации. Принял активное участие в подготовке Рейхенгалльского съезда (Съезд Хозяйственного восстановления России в г. Рейхенгалль (Бавария) 29 мая — 4 июня 1921 года), на котором был избран управляющим делами выбранного на съезде Высшего Монархического Совета (ВМС), являясь членом ВМС до 1938 года.
Также участвовал в Зарубежном съезде, проходившем в Париже в 1926 году, был избран членом Совета, возникшего на съезде Патриотического объединения (Русское патриотическое зарубежное объединение). Являлся членом Совета Державной комиссии в Белграде, ведавшей делами эмиграции.
С первых лет эмиграции Тальберг приобрел всезарубежную известность, постоянно выступая с лекциями и докладами на исторические, историко-церковные, религиозные и политические темы в собраниях Русской монархической партии, Русского патриотического зарубежного объединения, Российского Имперского Союза, Национального союза нового поколения и др. Активно печатался в монархических изданиях «Двуглавый Орел», «Часовой», «Отечество» и др. Будучи членом ВМС сотрудничал с издательством кн. М. К. Горчакова «Долой зло!», ставившего своей целью обличение всяческого зла в политической и церковной жизни России и мира.
В 1926 году выступил с осуждением действий митрополита Евлогия (Георгиевского) и митрополита Платона (Рождественского), которые, как он считал, учинили раскол в единой тогда Русской Православной Церкви за рубежом. Тальберг решительно отстаивал канонический строй. Им в начале смуты написаны были «Возбудители раскола» и «Церковный раскол». Совместно с князем М. К. Горчаковым он написал в 1930 году «Итоги политики митрополитов Сергия и Евлогия», а в 1967 году был издан его ценнейший труд «К сорокалетию пагубного евлогианского раскола».
Принимал значительное участие в издании труда С. С. Ольденбурга «Царствование Императора Николая II». В июле 1926 года, как делегат монархических объединений, был участником званного приема у вел. кн. Николая Николаевича.
В 1929 году появилась на свет его книга «Святая Русь», в которой он ярко и убедительно показал, что Русское государство находится в неразрывной связи с Православной Церковью.
Будучи участником II Всезарубежного Церковного Собора, происходившего в 1938 году в Сремских Карловцах, был избран помощником секретаря и участвовал в комиссии, издавшей труды Собора. В зарубежье Тальберг состоял церковным старостой Покровской гимназической церкви в Белграде, храма Святого Архистратига Михаила в Зальцбурге, Покровского храма в лагере Парш и там же Свято-Николаевского гимназического храма.
Вторая мировая война застала Тальберга в Белграде. В 1941-1944 годах он работал в Управлении по делам русской эмиграции в Югославии, участвовал в эвакуации соотечественников, а позднее, в ограждении их от выдачи советским властям.
В сентябре 1944 года покинул Югославию, переехал в Вену, затем в Зальцбург, где стал директором, а потом председателем учебного совета русской гимназии в лагере для русских беженцев Парш.
В 1950 году Тальберг переехал в США. Жил в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, работая преподавателем исторических предметов, воспитателем и наставником семинарии, находящейся при монастыре.
Свою преподавательскую деятельность Н. Д. Тальберг тесно связал со своей громадной работой
На новом поприще своего служения России он явил себя одаренным педагогом и воспитателем молодежи в патриотическом духе. Печатался в монастырских изданиях «Православная Русь», «Православная жизнь», «Православный путь», национально ориентированных газетах «Россия», «Русская жизнь» и др.
«Для себя он от жизни ничего не требовал. - писал протоиерей М. Зноско-Боровский - Даже зимняя куртка на нем в 1967 году была та же, которую получил он в австрийском лагере беженском в сороковые годы. Он был глубоко укоренен в Русской Православной Церкви, ощущал ее красоту, Ее значение в жизни государства, и влекся к светящемуся в ней образу Христа».
Скончался Н. Д. Тальберг 11 июня 1967 года на 81-м году жизни в Джорданвилле, похоронен на кладбище Свято-Троицкого монастыря.
9/22 июля 2016 г., в день памяти свщмч. Панкратия, в Одесском Свято-Иоанновском монастыре (РПЦЗ) отслужили Божественную литургию (накануне - вечерню и утреню) архимандрит Акакий - наместник монастыря Св. Григория Паламы и протоиерей Давид Ковни из Этна (Калифорния, США, ИПЦ Греции).
Служба проходила на трех языках: английском, греческом и славянском.
По окончании службы греческие отцы были приглашены Матушкой Александрой и сестрами на монастырскую трапезу.
21 июля (н. ст.) 2016 г. В Одесском Свято-Иоанновском монастыре (РПЦЗ) сегодня в гостях на обеде были архимандрит Акакий (Сиран) - наместник монастыря Св. Григория Паламы в Этна (Калифорния, ИПЦ Греции) и протоиерей Давид Ковни (рядом с ними его приход). Сегодня и завтра они будут служить в монастыре на английском языке.
На фото - монастырь Св. Григория Паламы в Этна и их икона.
В субботу, 26 июня/ 9 июля 2016 г. (память св. Давида Солунского), с благословения и под руководством Его Высокопреосвященства, Митрополита Киприана Оропосского и Филийского (ИПЦ Греции), греки-старостильники совершили десятый визит в спецприемник Центра по делам молодежи в Волос, Северную Грецию.
Члены Гильдии православных женщин в честь Св. Филарета Милостивого тщательно организовали и сделали все необходимые приготовления для этого визита к нашим братьям, число которых доходит там до 55.
Во время поездки в Центр, по обычаю, греки пели песнопения и молитвы из канона св. Филарету, а затем прочитали слово святителя Григория Нисского (о беженцах, бездомных, безработных и голодающих) и три басни Эзопа. На обратном пути пропели Великую вечерню и прочитали Малое повечерие.
Как понять раскол , откуда он происходит , что является причиной его и есть ли в РПЦЗ возможности его избежать ? Сложившуюся ситуацию должно рассматривать прежде всего с духовной стороны . Родоночальник всем расколам и распрям , как известно диавол , а люди бывают орудиями в его руках.
"Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу". Общий смысл этих слов понятен. На каждом христианине лежат обязанности двоякого рода. По отношению к государственной власти он обязан исполнять все ее требования и постановления, касающиеся порядков гражданской жизни, как-то: платить налоги, нести установленные государственные повинности, подчиняться гражданским законам и т. п. По отношению к Богу на нем лежат еще более высокие обязанности — исполнение заповедей Божиих, подчинение воле Божией во всем и, главным образом, в том, чего Господь требует от человека ради спасения его души. Очевидно, что те и другие обязанности неоднородны между собой, как по своему происхождению, так и по содержанию. Господь в Своем ответе фарисеям ясно их различает. Необходимо и нам различать эти обязанности, чтобы ясно видеть, к какой области — гражданской или духовной — относится то или другое требование жизни. В противном случае легко запутаться и не найти правильной линии христианского поведения, особенно в тех случаях, когда эти требования, идущие из разных сфер, противоречат одно другому.
5/18 июля
Преподобный Афанасий Афонский, в святом Крещении Авраамий, родился в городе Трапезунде и, рано осиротев, воспитывался у одной доброй благочестивой монахини, подражая своей приемной матери в навыках иноческой жизни, в посте и молитве. Учение он постигал легко и вскоре обогнал в науках своих сверстников.
После смерти приемной матери Авраамий был взят в Константинополь, ко двору тогдашнего византийского императора Романа Старшего, и определен учеником к знаменитому ритору Афанасию. В скором времени ученик достиг совершенства учителя и сам стал наставником юношества. Считая истинной жизнью пост и бодрствование, Авраамий вел жизнь строгую и воздержанную, спал мало и то сидя на стуле, а пищей ему служили ячменный хлеб и вода. Когда учитель его Афанасий по слабости человеческой стал завидовать своему ученику, блаженный Авраамий оставил наставничество и удалился.
В те дни в Константинополь прибыл преподобный Михаил Малеин, игумен Киминского монастыря. Авраамий рассказал игумену свою жизнь, открыл ему сокровенное желание стать иноком. Божественный старец, прозирая в Авраамии избранный сосуд Святого Духа, полюбил его и много поучал в вопросах спасения. Однажды во время их духовной беседы святого Михаила посетил его племянник Никифор Фока, известный полководец, будущий император. Высокий дух, глубокий ум Авраамия поразили Никифора и на всю жизнь внушили благоговейное почитание и любовь к святому. Ревность по иноческой жизни снедала Авраамия. Бросив все, он прибыл в Киминский монастырь и, пав в ноги Преподобному игумену, просил облечь его в иноческий образ. Игумен с радостью исполнил его просьбу и постриг его с именем Афанасий.
Длительными постами, бдениями, коленопреклонениями, трудами нощными и денными Афанасий уже вскоре достиг такого совершенства, что святой игумен благословил его на подвиг безмолвия в уединенном месте недалеко от монастыря. Позже, покинув Кимин, он обошел много пустынных и уединенных мест и, наставляемый Богом, пришел на место, называемое Мелана, на самом краю Афона, далеко отстоящее от других иноческих жилищ. Здесь Преподобный построил себе келлию и стал подвизаться в трудах и молитве, восходя от подвига к подвигу к высшему иноческому совершенству.
Враг старался возбудить в святом Афанасии ненависть к избранному им месту, борол его непрестанными помыслами. Подвижник решил потерпеть год, а там, как Господь устроит, так и поступить. В последний день срока, когда святой Афанасий стал на молитву, внезапно осиял его Небесный Свет, исполнив неизреченной радости, все помыслы развеялись, а из глаз потекли благодатные слезы. С тех пор получил святой Афанасий дар умиления, а место своего уединения возлюбил с той же силой, как раньше ненавидел. В то время Никифор Фока, пресытившись воинскими подвигами, вспомнил свой обет стать иноком и просил преподобного Афанасия на его средства устроить монастырь, т. е. построить для него и братий келлии для безмолвия и храм, где бы братия приобщалась по воскресеньям Божественных Христовых Таин.
Избегая забот и попечений, блаженный Афанасий сначала не соглашался принять ненавистное золото, но, видя горячее желание и доброе намерение Никифора и узрев в этом волю Божию, приступил к устройству монастыря. Он воздвиг большой храм в честь святого Пророка и Предтечи Христова Иоанна и другой храм, у подножия горы, во имя Пресвятой Девы Богородицы. Вокруг храма появились келлии, возникла на Святой Горе чудная обитель. В ней были сооружены трапезная, больница и странноприимница и другие необходимые постройки.
В монастырь отовсюду стекалась братия не только из Греции, но и из других стран: простые люди и знатные вельможи, пустынники, подвизавшиеся долгие годы в пустыне, игумены многих монастырей и архиереи желали быть простыми иноками в Афонской Лавре святого Афанасия.
Святой игумен установил в обители общежительный устав по подобию древних палестинских обителей. Богослужения совершались со всей строгостью, никто не дерзал разговаривать во время службы, опаздывать или выходить без нужды из храма.
Сама Пречистая Богородица, Небесная Владычица Афона, благоволила к святому. Много раз он удостаивался видеть Ее чувственными очами. Попущением Божиим, случился в монастыре такой голод, что иноки один за другим стали покидать Лавру. Преподобный остался один и в минутной слабости тоже помыслил уйти. Вдруг он увидел Женщину под воздушным покрывалом, идущую ему навстречу. «Кто ты и куда идешь?» — тихо спросила Она. Святой Афанасий с невольной почтительностью остановился. «Я здешний инок», — отвечал святой Афанасий и рассказал о себе и своих заботах. «И ради куска хлеба насущного ты бросаешь обитель, которой предстоит прославиться в роды и роды? Где твоя вера? Воротись, и Я помогу тебе». «Кто ты?», — спросил Афанасий. «Я Матерь Господа твоего», — отвечала Она и повелела Афанасию ударить жезлом в камень, так что из трещины пробился источник, который существует и ныне, напоминая о чудном посещении.
Число братии росло, в Лавре шли строительные работы. Преподобный Афанасий, провидя время своего отхода ко Господу, пророчествовал о своей близкой кончине и просил братию не соблазниться о том, что произойдет. «Ибо иначе судят люди, иначе устрояет Премудрый». Братия недоумевала и размышляла над словами Преподобного. Преподав братии свои последние наставления и утешив всех, святой Афанасий зашел в свою келлию, надел мантию и священный куколь, который надевал только по великим праздникам, после продолжительной молитвы вышел. Бодрый и радостный, святой игумен поднялся с шестью братиями на верх храма осмотреть строительство. Вдруг, неведомыми судьбами Божиими, верх храма обрушился. Пятеро братий тотчас предали свой дух Богу. Преподобный же Афанасий и зодчий Даниил, заваленные камнями, остались живы. Все слышали, как Преподобный призывал Господа: «Слава Тебе, Боже! Господи, Иисусе Христе, помоги мне!» Братия с великим плачем начали откапывать своего отца из-под развалин, но нашли его уже скончавшимся.
Афины, 15 июля. Шестьдесят святогорских монахов и старцев написали открытое письмо Священному киноту (административному органу управления Афоном), в котором осудили прошедший на Крите собор десяти Церквей как антиправославный и "разбойничий" и потребовали прекратить поминовение Константинопольского Патриарха Варфоломея на богослужениях, сообщает РИА Новости.
Собор на Крите состоялся в конце июня под председательством Константинопольского Патриарха Варфоломея. Его участники приняли шесть документов и выступили с посланием, где говорится, в том числе, об их отношении к основным событиям и проблемам современного мира. В соборе участвовали предстоятели 10 из 14 поместных Церквей. Не приехавшие на Крит Русская, Антиохийская, Болгарская и Грузинская Церкви были не согласны с регламентом и порядком подготовки собора, а также текстами некоторых принимаемых документов.
Афон находится в непосредственной церковной юрисдикции Константинопольского патриархата. Письмо монахов-святогорцев публикует сайт www.greekamericannewsagency.com, который расценивает это обращение как документ "огромного значения" и отмечает, что в преддверии синодов трех из не присутствовавших на соборе Церквей ситуация принимает "самый серьезный оборот" для православия. Старцы призывают кинот собрать "священный синаксис" (собрание) с единственной темой — осудить тексты Критского собора.
В письме говорится, что старцы изучили "тексты так называемого Святого и Великого Собора, а также ответы выдающихся богословов и митрополитов". "Вывод состоит в том, что собор был антиправославным, разбойничьим и еретическим", — говорится в письме.
Авторы обращения приводят 12 доводов. Среди них отмечается, что собор следовал "новым подходам по темам и в практике", не стал собирать всех епископов и нарушил православную соборность, использовал антиправославные методы. "Не было достаточной информации у православной общественности, вместо этого скрывались решения в рамках предсоборного процесса", — отмечается в письме.
Святогорцы заявили, что собор узаконивает официально и на высшем уровне ересь экуменизма, а другие ереси, "наконец, достигли своей цели — признания сект церквами", то есть "папство, как и другие еретики, признаются церквами, а не ересью". В письме также говорится о том, что собор игнорировал роль монашества и особенно отношение Святой Горы Афон к папству и экуменизму.
"Поэтому мы просим и ожидаем, рассматривая это как вашу духовную обязанность и долг, созвать чрезвычайный двойной синаксис и осудить, на основании изложенного выше, этот так называемый собор как еретический, неканонический и разбойничий", — говорится в письме. Старцы предупредили, что если этого не сделает кинот, то тогда они сами будут вынуждены это сделать и прекратить поминовение Константинопольского Патриарха на богослужениях. Открытое письмо подписали насельники Великой лавры, монастырей Ватопед, Хиландар, Пантократор, Кутлумуш, Ставроникита, Филофей, а также монахи и старцы из населенных пунктов Карея, Капсала и различных скитов.
В переживаемое нами страшное время циничного и откровенного лютого безбожия, мы как христиане, верные Христу Спасителю и Его Истинной Церкви, не можем не осуждать со всею решительностью безбожников и кощунников, лютых богоборцев, стремящихся искоренить во всем мире веру Христову и разрушить Святую Церковь – осквернивших Отечество наше и надругавшихся над нашими святынями.
К 98-ой годовщине зверского убийства Царской Семьи
В жизни каждого русского монархиста есть в году два особо скорбных дня, сливающиеся в одно целое : 2/15 марта — вынужденное отречение от Престола и 4/17 июля — зверское убийство невинной Царской Семьи. Убийство явилось естественным, неминуемым завершением февральской измены. Без первого второго никогда бы не случилось. От ужаса содрогаешься при мысли ипатьевского злодеяния, тошноту вызывает предательство генералитета и мерзкость части высокого общества и в частности политиканствующих бездарных главарей Думы.
Проповедь епископа Романа Хайфского в Праздник Свв. апп. Петра и Павла в Одесском Свято-Иоанновском монастыре (РПЦЗ).
