(RSS)
В РПЦЗ(В-Ф) назревает новый раскол в связи с проблемой имяславия и канонизацией архиепископа Никона (Рождественского)
БРЮССЕЛЬ. К наступающему столетнему юбилейному году Октябрьского переворота в Российской империи Брюссельским Архивом русской эмиграции осуществлена публикация воспоминаний известного церковного и политического деятеля Российской империи и русской эмиграции протопресвитера Российской армии и флота Георгия Шавельского.
Последний протопресвитер военного и морского духовенства Георгий Иванович Шавельский (1871-1951) был весьма влиятельным церковным деятелем дореволюционной России, а позднее — русского эмигрантского рассеяния. Сын псаломщика, он благодаря своей одарённости блестяще окончил Витебскую духовную семинарию и Санкт-Петербургскую духовную академию, был профессором богословия в Академии Генерального штаба. Участвовал в Русско-японской войне, пройдя путь от полкового священника до главного священника 1-ой Маньчжурской армии.
С 1911 года — главный священник военного и морского духовенства. В годы Первой мировой войны постоянно находился в Ставке Верховного главнокомандующего, руководя пятитысячной "армией" военных священников, часто бывал на фронте. Неоднократно встречался с императором Николаем Вторым. В 1915-1917 гг. состоял членом Святейшего Синода, участвовал в работе Московского Собора 1917-1918 гг., позднее возглавил духовенство Добровольческой армии. В изгнании был профессором Софийского университета, активно участвовал в церковной жизни.
Ранее опубликованные книги мемуаров прот. Георгия Шевельского «Воспоминания» и «Русская Церковь пред революцией» повествуют о событиях с 1911 до конца 1920 г. Настоящая публикация Архива русской эмиграции охватывает период с начала 1870-х до 1949 г. Эти свои воспоминания протопресвитер Георгий Шавельский назвал «В школе и на службе», имея в виду постоянное чередование в его жизни учёбы и пастырского служения. Редакция Архива сочла разумным под этим названием и издать упомянутый том.
Оригинал мемуаров хранится в фонде Государственного архива Российской Федерации под номером 1486 «Протопресвитер Г.И. Шевельский». В 2010 году копия мемуаров была передана в архив Свято-Троицкой духовной семинарии в Джорданвилле. Последний предоставил право публикации данных материалов брюссельскому Архиву русской эмиграции.
Книга адресована историкам, религиоведам и всем, кто интересуется историей России и Русской Православной Церкви.
Подготовку текста и комментарии осуществил ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского отдела новейшей истории Русской Православной Церкви, доктор исторических наук А.А. Кострюков. Книга имеет более 800 страниц. Снабжена уникальными архивными фотоматериалами.
Иерей Иоанн Мэхэн крестил в православие группу прошедших катехизацию американцев. Таинство было совершено в приходе в честь Рождества Пресвятой Богородицы, в Гринвилле, Северная Каролина, США, в храме, который построил и в готором служил протоиерей Григорий Вильямс.
Свт. Нектарий Эгинский (1846 - 1920), митрополит б. Пентапольский В миру Анастасий Кефалас (Αναστάσιος Κεφάλας), родился 1 октября 1846 года в Селиврии Фракийской (Σηλυβρία της Θράκης), недалеко от Константинополя, в семье благочестивых родителей Димоса (Демосфена) Кефаласа, моряка по профессии, и Василики (Балу) из рода Триандафиллидисов, у которых кроме него было еще шестеро детей. 15 января 1847 года трехмесячный младенец был крещен. С детства полюбил храм, Священное Писание, научился молитве. Бедность родителей не позволила учиться на родине, и в 14 лет он уехал в Константинополь, чтобы поступить на работу и оплачивать учебу.
Жизнь в Константинополе была нелегкой. Мальчик сначала устроился на табачную фабрику, но средств не хватало, и однажды отчаявшись, понимая, что помощи ждать не от кого, Анастасий решил обратиться с просьбой к Тому, кого так любил и на Чью помощь уповал всю жизнь. Он написал письмо Господу: “Христос мой, у меня нет фартука, нет обуви. Прошу Тебя послать их мне, Ты знаешь, как я люблю Тебя.” На конверте написал адрес: “Господу Иисусу Христу на небеса” и попросил отнести письмо на почту своего соседа торговца. Тот, удивившись необычной подписи на конверте, раскрыл письмо и, увидев такую просьбу и силу веры, отправил мальчику деньги от имени Бога.
Затем ему удалось устроиться на работу смотрителем в школе при подворье храма Гроба Господня, где у него появилась возможность продолжить свое образование и еще более глубоко погрузиться в церковную жизнь.
В возрасте 22 лет Анастасий переселился на остров Хиос и начал работать школьным учителем в деревне Лифи. Здесь он не только преподает, но и проповедует. Его влияние на учеников было таково, что те, а через них и все взрослые, вскоре прониклись к нему любовью и глубоким уважением. Он создал из учеников прекрасный хор и сам пел с ними в сельской церкви, но душа его тянулась к монашеству.
В 1873 году становится послушником в знаменитом монастыре Нэа Мони (Новом монастыре). 7 ноября 1876 года он принял монашеский постриг с именем Лазарь и получил послушание секретаря.
15 января 1877 года был рукоположен в сан диакона с именем Нектарий, что означает "бессмертный". Рукоположение в кафедральном соборе святых Минаса, Виктора и Викентия совершил митрополит Хиосский Григорий.
На Хиосе обучался в знаменитой гимназии острова (соответствующей современному лицею). Из-за землетрясения, произошедшего на острове 22 марта 1881 года, аттестат он получил уже не там, а в Афинском лицее И. Варвакиоса 4 ноября 1881 года.
13 ноября 1885 года окончил богословский факультет в Афинах, и тогда же его приблизил к себе Александрийский патриарх Софроний (Меиданцоглу).
23 марта 1886 года был рукоположен во иеромонаха патриархом Софронием в Александрийском Саввинском монастыре.
6 августа того же года возведен в сан архимандрита в Каирском храме Святителя Николая. Назначен проповедником и патриаршим секретарем, а затем и патриаршим наместником в городе Каире. С ревностью и самоотвержением принял он новое послушание и назначение и за свое усердие получил титул верховного архимандрита Александрийской Церкви.
2 января 1889 года был избран, а 15 января того же года - хиротонисан во епископа Пентапольского с возведением в сан митрополита. Хиротонию возглавил патриарх Александрийский Софроний, ему сослужили архиереи - бывший епископ Керкирийский Антоний (Хариатис) и епископ Синайский и Раифский Порфирий (Марудас).
Епископское достоинство никак не изменило образа жизни и поведения Нектария. Однако быстрое возвышение, любовь патриарха и народа, а еще более добродетельная и чистая жизнь святителя во многих вызывали зависть и ненависть. Влиятельные люди патриаршего двора опасались, что всеобщая любовь к святителю приведет его в число претендентов на место патриарха Александрийского, так как Софроний был уже в преклонных летах. Они оклеветали святителя, обвинив не только в посягательстве на патриаршество, но и в аморальной жизни.
3 мая 1890 года святитель Нектарий был удален с поста патриаршего местоблюстителя, а через два месяца его изгнали из пределов Патриархии с отпускной грамотой:
"Наше недостоинство настоящим патриаршим отпустным письмом заявляет, что податель сего Преосвященный Митрополит славной Пентапольской епархии Владыка Нектарий Кефалас, не ужившийся в климате Египта, отсылается в земли иные и призывается исполнять свои архиерейские обязанности, где бы он ни находился, по разрешению местных церковных властей. В подтверждение сего выдается сие отпустное письмо для предъявления его во всех необходимых случаях, Александрия, 11 июля 1890 г. Патриарх Александрийский Софроний".
Он не пытался оправдываться и защищаться. В августе 1890 года прибыл в Грецию. Враждебная настроенность тенью следовала за ним и в Афинах. Тщетно он ходил по инстанциям, его нигде не хотели принимать.
Однажды, в очередной раз приняв отказ в министерстве по делам религии, святитель спускался по лестнице со слезами на глазах. Увидев его в таком состоянии, мэр города заговорил с ним. Узнав о бедственном положении, в котором находился Нектарий, мэр добился для него места проповедника. 14 февраля 1891 года он занял место простого проповедника в провинции Эвбея и пребывал на этом посту до сентября 1893 года, когда был переведен в область Фтиотиду.
Любовь народа сопутствовала Нектарию. Но до конца жизни он должен был нести крест изгнания и имя опального митрополита, не принадлежащего ни к одной автокефальной Церкви. Он вынужден был находиться в непонятном каноническом положении, подписывая все свои бумаги "путешествующий епископ".
Постепенно тьма клеветы отступала от имени опального святителя. Люди, видя его чистую и добродетельную жизнь, слушая вдохновенные проповеди, стремились к нему. Слава Пентапольского митрополита из провинции скоро дошла до столицы и до греческого королевского дворца. Королева Ольга, познакомившись с ним, вскоре стала его духовной дочерью. Благодаря ей, 13 марта 1894 года он был назначен директором Ризариевской богословской школы в Афинах. В богословской школе готовили священнослужителей и светские церковные кадры. В период управления святителя школа пережила годы подъема.
В июле 1898 года, во время школьных каникул, о. Нектарий впервые посетил Афон. В течении месяца он побывал в основных монастырях Святой Афонской Горы и беседовал со многими старцами, а с некоторыми из них, такими как Даниил Катунакский, Иероним Симонопетрский и Савва Новый Калимносский, его в дальнейшем связывала личная дружба.
К этому времени вокруг Нектария стали собираться его духовные чада, многие ехали к нему за советом и благословением. Тогда же начали проявляться в старце-святителе дары Божией благодати: прозорливость, дар исцеления.
В числе многочисленных духовных чад возле Владыки собрались несколько девушек, желающих посвятить себя монашеской жизни, но не решавшихся идти ни в один монастырь, чтобы не лишиться духовного руководства своего наставника. Как пастырь добрый, заботясь о них, Нектарий стал присматривать подходящее место и останавливает свои поиски на острове Эгина, который он посетил 2 – 10 сентября 1904 года. Найдя здесь развалины древнего монастыря, он на собственные средства покупает эту землю. Сюда приезжают первые насельницы. Так возник женский Троицкий монастырь на Эгине.
Святитель предсказывал своим послушницам, что монастырь их будет богат, если они будут усердно трудиться. Вся жизнь нового монастыря проходила под руководством святителя Нектария, с которым сестер сводила постоянная переписка. Какой отеческой любовью, заботой и нежностью наполнены его письма. Некоторое время святитель одновременно руководил школой, пребывая в Афинах, и своим новоустроенным монастырем.
В начале 1908 года митр. Нектарий перенес тяжелую болезнь, после чего принял решение уйти со своего поста и 7 февраля 1908 года написал прошение об отставке с должности директора школы, которая была принята 16 апреля 1908 года..
20 апреля 1908 года он переехал на остров Эгину. 23 июня того же года он освятил монастырь Святой Троицы, в воссоздании которого он принял самое деятельное участие. С этого момента в течение двенадцати лет он постоянно жил в одноэтажном домике за монастырскими стенами, построенном его стараниями "в сем суровом и безводном месте", и трудился, физически и духовно помогая становлению и дальнейшей деятельности монастыря.
Двенадцать последних лет жизни провел он со своими инокинями, воспитывая их для Небесного Царствия. Много скорбей и искушений пришлось пережить им, но это были и годы благодатные. Обитель за это время приведена в порядок, налажено хозяйство.
К концу жизни еще один удар обрушился на Святителя. В монастырь пришла 18-летняя Мария Куда, убежавшая от деспотичной матери-свечницы. Святой Нектарий принял ее в монастырь. Тогда мать девушки подала жалобу на святого, обвинив его в совращении девушек и в убийстве рождаемых якобы ими младенцев. Следователь, прибывший в монастырь, обзывал святого кентавром и таскал старца за бороду, а тот смиренно отвечал ему и сам готовил еду обидчику, запрещая монахиням плакать и роптать. Девушку обследовал врач и подтвердил ее чистоту; “убитых” младенцев тоже, конечно, не нашли. После этого мать девушки сошла с ума, а следователь заболел тяжко и приезжал просить прощения у святого.
Чувствуя приближение кончины, он молился, чтобы Господь продлил отмеренный срок для завершения всех дел в монастыре, но как и всю жизнь, смиренно прибавлял: “Да будет воля Твоя!” Долго скрываемая болезнь наконец взяла свое. В сентябре 1920 года его в сопровождении двух монахинь отправили в Афинскую больницу "Аретейон (Аретэо)". Глядя на маленького, одетого в рясу старичка, мучившегося от страшной боли, дежурный служащий спросил: “Он монах?” “Нет, - ответила монахиня, - он епископ.” “Впервые вижу епископа без панагии, золотого креста, а главное - без денег,” - заметил служащий.
В больнице пробыл недолго, у него оказался рак предстательной железы. Святителя уложили в третьеразрядную палату для неизлечимых больных. Два месяца провел он в муках, не переставая воздавать хвалу Богу и благодарить Его.
Чудеса происходили и в больнице, медсестры заметили, что бинты, которыми обвязывали раны Святителя, благоухают. Вместе со святым в палате лежал парализованный человек, и когда душа святого покинула этот мир, то он получил полное исцеление через рубашку святого Нектария.
Скончался 8 ноября 1920 года, в воскресенье, в 22 часа 30 минут, в день празднования Собора Архистратига Божия Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных, причастившись Святых Христовых Тайн.
21 ноября - Престольный праздник храма в честь Архистратига Михаила в Одессе. Божественную Литургию возглавил Митрополит Агафангел. Ему сослужили протоиереи Василий Забурянный и Виталий Морозов, игумен Мефодий и иерей Евгений Бугайчук, при диаконах Дионисие Павловском и Викторе Непомящем.
Было много причастников, в их числе матушки их Свято-Иоанновского женского монастыря в селе Егоровка. После Литургии была праздничная трапеза.
Предлагаем Вашему вниманию некролог, который приснопамятный Блаженнейший митр. Антоний (Храповицкий) написал по случаю кончины Матушки Игумении Екатерины (Ефимовской) в 1925-м году.
Смолоду она отличалась огромной начитанностью и не только говорила на 4-х языках, но и сама печатала свои философские и моральные размышления. Когда в 1885 г. Русское правительство решило восстановить православный монастырь Лесну на месте католического, овладевшего давно чтимым чудотворным образом Леснинской Божией Матери, то по рекомендации некоторых духовных лиц избрало Ефимовскую, еще рясофорную послушницу, настоятельницею этой тогда небольшой женской общины в Бельском уезде, Седлецкой губ. и предоставило ей собирать братство перестраивать и строить церкви и объединить православный народ в молитве. Мудрено было молодой 35-летней монахине устраивать очаг православия среди самой гущи католичества и «упорствующих» униатов, но монахиня Екатерина трудилась неустанно и благоуспешно, не покидая поста и молитвы, пока не вышла на покой в преклонных летах (1907 г.), устроив на свою должность подругу тоже интеллигентную игумению Нину (в настоящее время болезненная старица).
Обитель Леснинская трудами обеих игумений была приведена в цветущее состояние. Не прошло и 15-20 лет, как туда собралось более 400 сестер; устроено было несколько приютов для сирот, лечебница, церковно-учительская школа, самые разнообразные отрасли огромного хозяйство и пр. и пр.
Неутомимая игумения Екатерина еще в прошлом столетии устроила несколько подворий своей обители—в Петрограде, в Ялте и в Варшаве. В число сестер обители стали поступать не только интеллигентные девушки, но и с университетскими дипломами. Некоторые из них под руководством игумении Екатерины основали другие обители в Польше и в Гродненской губернии, всего 5 многолюдных монастырей. Леснинскую обитель посетили Государь Император Николай II с Наследником Михаилом Александровичем, Великая Княгиня Елизавета Феодоровна, многие архиереи и т.д.
Во время военной эвакуации обе игумении, забрав всех сестер и чудотворную икону, переселялись то в Москву*, то в Бессарабию и, наконец, устроились значительною частью своего состава в гостеприимной Сербии, где и поныне процветают три обители из Леснинских пресельниц. При всех подобных трудах, странствиях и многих огорчениях обе игумении отличались очень слабым здоровьем. Монахине Екатерине врачи отпилили ногу от самого бедра, когда ей минуло уже 69 лет, и она переселилась в Сербию калекою. Монахиня Нина перенесла 16 госпитальных операций и не раз бывала по несколько дней между жизнью и смертью.
Монастырь Лесна, как монастырь, разрушен. Многочисленные здания его отданы светским католическим учреждениям, а большинство церквей уничтожено. Две тысячи воспитанниц игумении Екатерины, монахинь и мирских, рассеяны по всей России, да и сама Россия загублена. Но зерна святой ревности о Боге, и о спасении души, и о Православной Церкви не заглушены в любящих сердцах, из которых никогда не изгладится память о великой подвижнице веры и любви матушке Екатерине и ее достойной ученице и преемнице игумении Нине, распявших себя для Христа в этой жизни, но оставивших Его дух в сердцах своих последовательниц и во многих православных почитателях.
24 ноября, в сороковой день по кончине матушки Екатерины, совпадающий с днем ее Ангела, в Хоповском монастыре было торжественное ее поминовение".
Воспроизводится по тексту публикации: Митрополит Антоний (Храповицкий). Игумения Екатерина. (Некролог) // Новое Время. Белград. Но. 1383. Воскресенье, 6 декабря 1925 г. С. 2.
*неточность. Матушка Екатерина и большая часть Леснинских сестер эвакуировались в Петроград, где было подворье монастыря.
Заграничные епархии и приходы как ячейки «русского мира» должны быть устроены единообразно для удобства оперативного управления. Собор в Лондоне, где недавно побывал патриарх, теперь приведен в соответствие этому стандарту.
Письма отца Серафима (Роуза)
Дорогой братъ о Христѣ Эндрью,
привѣтствуемъ о имени Господа нашего Іисуса Христа! Съ грустью узнали о событіяхъ въ Англіи, и особенно насъ разстроило извѣстіе о томъ, что ты былъ отлученъ отъ Святого Причастія.
Конечно, ты сейчасъ въ очень плохомъ положеніи: и изъ-за того, что тебя считаютъ "бунтующимъ" противъ собственнаго архіепископа и священниковъ, и, болѣе того, изъ-за лишенія самихъ церковныхъ Таинъ. Въ такой ситуаціи ничто изъ того, что ты можешь сказать или сдѣлать, не повліяетъ на положеніе дѣлъ; что бы ты ни сказалъ, это будутъ слова "бунтаря", на которыя можно не реагировать. Поэтому для тебя очень важно избавиться отъ этого ярлыка. Это можно сдѣлать очень простымъ способомъ, для котораго тебѣ не придется соглашаться съ непріемлемыми для тебя мнѣніями. Мы призываемъ тебя въ настоящій моментъ отложить всѣ мысли о "правильномъ и неправильномъ", "справедливомъ и несправедливомъ" и сперва исправить духовную сторону, то есть сдѣлать все, что необходимо, чтобы быть допущеннымъ къ Святому Причастію.
Мы очень тебѣ совѣтуемъ сдѣлать то, о чемъ тебя проситъ архіепископъ, а именно – написать письмо къ каждому священнику, въ неуваженіи къ которому тебя обвиняютъ, прося ихъ прощенія за любую грубость, неуваженіе, неподходящія слова или поступки, которые ты, возможно, имъ адресовалъ. Это важно и потому, что это будетъ послушаніемъ твоему архіепископу (сужденіе котораго тебѣ слѣдуетъ уважать тогда, когда ты считаешь, что оно неправильное или несправедливое), и еще больше потому, что это духовный подходъ къ вопросу, который самъ по себѣ не включаетъ вопросъ о томъ, кто правъ, а кто неправъ въ отношеніи этихъ дѣлъ. Твой архіепископъ попросилъ тебя "попросить прощенія и примириться" и "уважать и почитать" священниковъ, но онъ вѣдь тебѣ не говоритъ, чьихъ мнѣній ты долженъ придерживаться. Это правильный путь, даже если предположить, что ты "правъ" во всѣхъ отношеніяхъ, ибо страданіе изъ-за несправедливости всегда приноситъ большую духовную пользу; но, навѣрное, въ любомъ случаѣ достаточно легко было обвинить тебя въ грубости, неправильномъ тонѣ и такъ далѣе, ибо это есть во всѣхъ насъ, даже когда мы защищаемъ истину.
Потомъ тебѣ слѣдуетъ написать самому владыкѣ Никодиму, также въ подобныхъ словахъ прося прощенія у него и добавивъ, что ты просилъ прощенія (письменно) у всѣхъ священниковъ, какъ онъ тебѣ велѣлъ. Если хочешь, можешь здѣсь добавить, что ты сожалѣешь, что изъ-за своей грубости не смогъ нужнымъ образомъ выразить свое безпокойство по поводу того, что безпокоитъ не только тебя, но и другихъ, но что можно, навѣрное, это сдѣлать болѣе подходящимъ образомъ въ какое-нибудь другое время.
Мы подозрѣваемъ, что въ глубинѣ души владыка Никодимъ самъ не вполнѣ доволенъ тѣмъ положеніемъ, въ которомъ очутился, и что дѣйствія его, главнымъ образомъ, зависятъ отъ "политическихъ" обстоятельствъ; въ этомъ случаѣ твое изъявленіе смиренія и извиненія помогутъ ему позднѣе, когда будетъ болѣе подходящее время для измѣненія позиціи.
Позиція, противъ которой ты выступаешь (и совершенно справедливо), это сейчасъ въ нашей Церкви такое "больное мѣсто", что противъ него нельзя сражаться "прямо"; если одержишь такимъ методомъ какіе-то локальныя "побѣды", то фактически онѣ будутъ имѣть очень мало значенія. Кругъ тѣхъ, кого начинаетъ безпокоить "ревность не по разуму", въ нашей Церкви постоянно расширяется, и въ нужное время это нездоровое теченіе будетъ поставлено на мѣсто. Но для этого требуется время и терпѣніе, и часто временное "отступленіе съ поля боя"; если ужъ на то пошло, вспомни Наполеона и Россію въ 1812 году!
Какъ я уже сказалъ, мы очень просимъ тебя сейчасъ примириться, какъ тебѣ предложилъ архіепископъ (не взирая на то, что они могли написать ему за это время), на духовномъ уровнѣ; это поможетъ не только тебѣ, но и другимъ, за предѣлами Англіи. Когда мы говоримъ объ этомъ съ нашими епископами, мы понимаемъ, что они не захотятъ дѣйствовать тамъ, гдѣ речь идетъ объ "отлученіи" кого-либо, пусть даже несправедливомъ. Пожалуйста, помоги намъ въ этомъ!
Да поможетъ тебѣ Господь и утѣшитъ тебя въ твоемъ трудномъ испытаніи, которое требуетъ сейчасъ отъ тебя проявить смиреніе и миролюбіе, которыя принесутъ большіе результаты, чѣмъ ты можешь представить.
Съ любовью о Христѣ, Спасителѣ нашемъ,
монахъ Серафимъ.
В воскресенье, 10 октября (по старому стилю) 2016 г., с благословения и под руководством Высокопреосвященнейшего Митрополита Оропосского и Филийского Киприана, греческая Митрополия (ИПЦ Греции) провела с большим успехом мероприятие в честь блаженной памяти Митрополита Киприана I, под названием "Благодарение с радостными голосами", которое привлекло большую аудиторию.
Оропосской и Филийской. В качестве докладчика выступила г-жа Иустина Фокиану, напомнив всем: "Эти ежегодные собрания, начиная с 1976 года, ставили своей целью чествование нашего духовного отца и старца, Митрополита Киприана, по случаю его именин".
Там говорилось, что в своем обновленном виде эти "Дни благодарения" предусматривают усиленную сердечную молитву за почившего старца, проявление любви со всякой признательностью к этому почтенному человеку и утоление внутренней жажды через его духовное наследие, во славу Божию.
В мероприятии, которое состоялось в актовом зале Духовного центра муниципалитета Фили, участвовали Его Высокопреосвященство, Митрополит Оропосский и Филийский Киприан; Их Преосвященства, епископы Хризостом Христиануполисский, Амвросий Мефонский и Климент Гардикийский; игумен монастыря Свв. Киприана и Иустины - архимандрит Феодосий; многие монахи и монахини, принадлежащие к Священной Митрополии, а также большое количество мирян.
В программе, которая длилась почти три часа, была выражена признательность в адрес почившего Митрополита Киприана в виде короткого фильма, докладов, пения псалмов, чтения стихов и презентации специальных подарков. Все это сопровождалось церковными гимнами, народными песнями и мелодиями. Также было показано впечатляющее театральное представление о жизни святых мучеников Киприана и Иустины.
Особенно трогательным был короткий фильм "Благодарные Воспоминания", Часть I: (1976-2016); также участие Его Преосвященства, епископа Хризостома, который преподнес подарок (пожертвование за упокой души покойного архиерея) от имени монастыря Свв. Киприана и Иустины. В конце были показаны фрагменты праздника "Благодарения", посвященного Митрополиту Киприану, состоявшегося в 1976 году.
Следует отметить, что, хотя многие не знали приснопамятного Митрополита лично, однако они уже прониклись сыновним духовным отношением к нему и с большим энтузиазмом приняли участие в "Дне благодарения".
Святость дорого обходится человеку. Святой отдает себя Богу целиком: со всеми своими мыслями, чувствами, желаниями, действиями. Он ничего не оставляет для себя, потому что сам хочет иметь только Божие.
"Неудобный" святой
Святитель Иоанн Шанхайский (1986-1966) – наш современник. Никаким «величественным обликом убеленного сединами старца» он не обладал: маленький, некрасивый, с дефектом речи, часто в мятой рясе и босой. Некоторым из окружавших его людей бывало даже неловко за «такого епископа», ведь служил епископ в крупных городах: Шанхае, Париже, Брюсселе, Сан-Франциско.
Он часто ходил босиком и однажды от начальства поступил приказ: носить ботинки. Епископ носил их, перекинув с завязанными шнурками через плечо. Пришел новый приказ: «надеть на ноги», епископ был послушным и надел.
Монашеский постриг святитель Иоанн принял в 30 лет. С тех пор молитва – общение с Богом и святыми – становится для него большей реальностью, чем все дела, заботы и переживания земной жизни.
В молитве святитель искал воли Божией, с которой сверял все свои действия. Молитва как живая связь с Богом и святыми была источником чудес святителя Иоанна: святитель молился – Бог его слышал.
Молитва как дыхание
«Все мы становимся на молитву, а Владыке Иоанну на нее становиться не нужно: он всегда в ней пребывает…», – говорил о святителе один из его духовных детей, иеромонах Мефодий.
Чтобы так молиться – дать место духу – надо стеснить плоть, в этом смысл любой аскетики. Со времени монашеского пострига святитель Иоанн никогда не ложился в кровать, спал сидя и лишь несколько часов, отводя ночь для молитвы. Ел, часто смешивая все блюда: суп, гарнир, компот, – чтобы земная пища не казалась удовольствием.
Со всего мира святителю Иоанну шли письма с просьбами помолиться, иногда в них вкладывали записки. Многие из них сохранились в архиве Западно-Американской епархии в Сан-Франциско.
Что такое святость
С епископством в 38 лет (1934) святитель не изменил аскетической практики, хотя очень изменилась жизнь: никакого уединения, всегда рядом люди, их просьбы, их распри.
Нередко монахи, например, святой Сергий Радонежский, которому предлагали стать епископом, решительно отказывались, боясь гордости, боясь, что это нарушит их молитвенную жизнь, часто с большим трудом выстраиваемую. Ведь епископ – это все равно что большой начальник, администратор, которому надо все время решать вопросы с людьми.
Святитель Иоанн тоже не хотел быть епископом. Даже, как аргумент, привел свое косноязычие, а епископу нужно говорить речи и проповеди. Но ему ответили, что и Моисей был косноязычным, и ничего.
Святитель Иоанн воспринял епископство как церковное послушание. Кроме того, он очень верил и чтил своего духовного наставника – митрополита Антония (Храповицкого), благословившего его принять сан. Сам митр. Антоний так отзывался о своем ученике: «Этот маленький и слабый человек, почти ребенок с виду, является каким-то чудом аскетической стойкости и строгости в наше время всеобщего духовного расслабления…».
Когда святитель Иоанн стал епископом, замечали, что он порой юродствует: странно выглядит, ведет себя «не по правилам», и свои странности никак не объясняет. Некоторых это раздражало – епископам не положено, он же не пустынник какой, на него люди смотрят!
Но для святителя Иоанна, который знал, чего хочет от него Бог, было не так важно, как смотрят на него люди. Его юродство было Христа ради – когда правда Христова важнее всех правд, обычаев и понятий человеческих.
«Святителя часто критиковали за нарушения принятого порядка вещей. Он опаздывал на службы (не по личным мотивам, а задерживаясь у больных или умирающих) и не разрешал начинать без себя, а когда служил – богослужения бывали очень долгими. Он имел обыкновения показываться в разных местах без предупреждения и в неожиданное время; часто посещал больницы ночью. Временами его суждения казались противоречащими здравому смыслу, а действия – странными и он не объяснял их, – писал о нем о. Серафим Роуз, знавший его с юности.
– Святитель не был непогрешим, он бывал неправ и без колебаний признавал это, когда обнаруживал. Но обычно он все же бывал прав, а кажущаяся странность некоторых поступков и суждений впоследствии обнаруживала глубокий духовный смысл. Жизнь святителя Иоанна в основе своей была прежде всего духовной, и если это нарушало заведенный порядок вещей, то лишь для того, чтобы заставить людей очнуться от духовной спячки».
Панихида на улице
Однажды, когда владыка был в Марселе, он решил отслужить панихиду на месте убийства сербского короля Александра. Никто из клира из ложного стыда не захотел служить с ним. И действительно, виданное ли дело – служить посреди улицы! Владыка пошел один. Жители Марселя были ошарашены появлением священнослужителя в необычных одеждах, с длинными волосами и босого, расхаживающего с чемоданом и метлой посреди улицы…. Когда владыка вычистил метлой небольшую часть тротуара, он достал из чемодана кадильницу, возжег ее и начал служить панихиду», – так вспоминала святителя Иоанна одна из его духовных дочерей.
Но во всем, что касалось службы, владыка был очень строг к себе и к остальным. Он никогда не разговаривал в алтаре и после службы оставался в нем на несколько часов, а как-то заметил: «Как трудно оторваться от молитвы и перейти к земному!»
Святитель слышал даже невысказанные просьбы
Вспоминает госпожа Лью, одна из духовных дочерей святителя: «В Сан-Франциско мой муж попал в автокатастрофу. В это время у владыки уже было много неприятностей. Зная силу его молитв, я подумала: "Если бы пригласить владыку к мужу, муж бы поправился", но я боялась это сделать из-за занятости владыки. И вдруг владыка приходит к нам сам, в сопровождении некоего господина, который его привез. Он пробыл всего пять минут, но я верила – мужу станет легче. И, действительно, после этого посещения владыки муж стал поправляться.
Позже я встретила человека, привезшего к нам владыку, и тот рассказал, что он вез владыку в аэропорт, как вдруг владыка говорит ему: "Едем сейчас к Л.". Тот возразил, что они опоздают на аэроплан, и что сию минуту повернуть он не может. Тогда владыка сказал: "Вы можете взять на себя жизнь человека?" Делать было нечего, и он повез владыку к нам. На аэроплан, однако, владыка не опоздал, потому что задержали рейс ради владыки».
Нечасто появляется святой, в одном лице сочетающий такие разные служения, как епископство, юродство, чудотворение и крайний аскетизм. Апостол Павел писал о дарах Святого Духа: «одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, кому-то вера, кому-то дары исцелений, кому-то чудотворения, кому-то пророчество, кому-то различение духов, кому-то разные языки, а кому-то истолкование языков».
Все это Бог дал святителю Иоанну потому, что тот стяжал главный дар – дар любви, без которого не имеют силы и цены никакие, самые великие уменья человека.
Владыка Николай (Велимирович), бывший во времена пребывания святителя Иоанна в Югославии правящим епископом в Охридской и Жичской епархии, говорил о нем: «Хотите увидеть живого святого, идите в Битоль к отцу Иоанну!» А отцу Иоанну было в то время тридцать с небольшим лет.
Святитель у себя дома
Вспоминает духовная дочь святителя Е.Черткова: «Я несколько раз ходила навещать Владыку, когда он жил в Кадетском корпусе под Парижем. У него была маленькая келия на верхнем этаже. В келии находились стол, кресло и несколько стульев, а в углу — иконы и аналой с книгами. Кровати в келии не было, потому что Владыка не ложился спать, а молился, опираясь на высокую палку с перекладиной наверху. Иногда он молился на коленях; вероятно, когда клал поклоны, то немного засыпал в таком положении, на полу. Иногда во время нашего разговора, мне казалось, что он дремлет. Но когда я останавливалась, он сразу говорил: "Продолжайте, я слушаю".
Когда он не служил, а находился дома, то обычно ходил босиком (для умерщвления плоти) — даже в самые сильные морозы. Бывало, идет босиком в мороз по каменистой дороге из корпуса до храма, который находился у ворот, а корпус стоял внутри парка, на горке. Однажды он повредил себе ногу; доктора не могли вылечить ее, и была опасность заражения крови. Пришлось положить Владыку в госпиталь, но он отказывался лечь в кровать. Однако по настоянию начальства Владыка, в конце концов, покорился и лег в постель, но подложил под себя сапог, чтобы было неудобно лежать. Сестры госпиталя, француженки, говорили: "Вы привезли к нам святого!" К нему каждое утро приезжал священник, служил Литургию и Владыка причащался».
Для милосердия святых нет ни эллина, ни иудея
Святитель Иоанн откликался на просьбы о помощи независимо от веры и национальности человека. Об этом знали и звали к тяжело больному, будь он католик, протестант, православный или кто другой, потому что, когда святитель Иоанн молился, Бог был милостив.
«Какая вы счастливая, что у вас такой епископ»
Вспоминает духовная дочь святителя: «В парижском госпитале лежала больная женщина по имени Александра и владыке Иоанну сказали о ней. Он передал записку, что приедет и причастит ее. Лежа в общей палате, где было примерно 40-50 человек, она чувствовала неловкость перед французскими дамами, что ее посетит православный епископ, одетый в невероятно поношенную одежду и к тому же босой.
Когда он преподал ей Святые Дары, француженка на ближайшей койке сказала ей: «Какая Вы счастливая, что имеете такого духовника. Моя сестра живет в Версале, и когда ее дети заболевают, она выгоняет их на улицу, по которой обычно ходит Епископ Иоанн, и просит его благословить их. После получения благословения дети немедленно поправляются. Мы зовем его святым».
В Шанхае, куда святитель Иоанн был направлен в 1934 году из Белграда, проживало около 20 тысяч русских (всего в Китае около 120 тысяч), составлявших самую многочисленную группу иностранцев в городе. Епископ Иоанн обнаружил на улицах города огромное количество бездомных сирот. В марте 1943 года китайские власти издали указ о мобилизации женщин. Это стало еще одной причиной появления на улицах Шанхая огромного числа детей, оставшихся без родителей. Для таких детей и создал святитель Иоанн сиротский приют. Нередко святитель сам собирал больных и голодающих детей с улиц шанхайских трущоб.
Чтобы защищать русских перед японскими властями, святитель объявил себя временным главой русской колонии. Не обращая внимания на стрельбу, ходил по улицам, чтобы навестить больного или умирающего. Японские офицеры узнавали владыку и, поражаясь его твердости и мужеству, нередко сами пропускали его.
Однажды во время войны кормить приютян, которых набралось уже более девяноста человек, было нечем, а владыка продолжал приводить новых детей. Персонал негодовал, и как-то вечером Мария Шахматова, казначей приюта, обвинила владыку Иоанна в том, что, приводя новых детей, он заставляет голодать остальных. Тогда владыка спросил: в чем она больше всего нуждается? Мария Александровна с обидой ответила, что вовсе нет никакой еды, но на худой конец нужна овсянка, чтобы накормить детей утром. Владыка посмотрел на нее печально и, поднявшись к себе, начал молиться и бить поклоны, причем так усердно и громко, что даже соседи стали жаловаться.
Утром Марию Александровну разбудил звонок в дверь, незнакомый мужчина, на вид англичанин, представился сотрудником какой-то зерновой компании и сообщил, что у них остались лишние запасы овсяной крупы, и он хотел бы отдать их приютским детям. В дом начали заносить мешки с овсянкой, а владыка у себя продолжал молитву, теперь уже благодарственную.
Фандрайзинг святителя Иоанна
Сбором средств на существование приюта занимался специально созданный святителем Иоанном Дамский комитет, а также Общество друзей приюта. О своей деятельности они рассказывали через прессу. Через газеты находились и включались в работу новые помощники, благотворители, даже усыновители сирот. Причем редакции нередко выполняли функции пунктов сбора пожертвований, а журналисты не только освещали события, но и принимали активное участие в подготовке благотворительных акций по сбору средств.
Газеты того времени были бумажной версией современных социальных сетей в интернете. Утро в Шанхае начиналось с просмотра «новостной ленты»: кто, что, кому интересного сказал, ответил, доложил, предложил.
Новые способы сбора средств придумывались за чаем, причем сразу с представителями прессы. Результаты этих встреч тут же публиковались в газетах: «Общество состоит из 8 дам и двух газетных репортеров. Расположившись за чайным столом, общество обсуждает вопрос о том, в какой форме нужно теперь обращаться к общественности, чтобы "раскачать" ее на новые пожертвования, которые так необходимы опекаемому собравшимися дамами Приюту свт. Тихона Задонского».
Дамский комитет несколько раз в году проводил в пользу Приюта балы-ярмарки. Иногда вход на мероприятия был платным, иногда бесплатным, тогда пожертвования принимались в кружку. Приглашались музыканты, танцовщики, эстрадные исполнители – в те годы в Шанхае проживало много творческих людей, например, известный поэт и певец Александр Вертинский.
На вечерах всегда проходили лотереи и аукционы. Ценные призы жертвовали сами гости. Кроме благотворительных акций (балов, аукционов, лотерей, концертов) для высшего общества, проходили мероприятия и для простых людей, сборы от которых шли на социальные проекты святителя Иоанна Шанхайского, – например, благотворительные футбольные матчи.
Повелитель тайфунов
С приходом к власти коммунистов русские из Китая бежали на Филиппинские острова. В 1949 году пять тысяч беженцев находились на острове Тубабао. Владыка ежедневно обходил остров и своими молитвами и крестным знамением ограждал остров от сезонных тайфунов. Когда русские высказывали опасения при первых признаках приближающегося тайфуна, сами филиппинцы оставались совершенно спокойными, говоря: «Пока ваш святой человек обходит наш остров, ничего со всеми нами не случится».
Многим русским беженцам, временно находящимся на Филиппинских островах и живущих в тяжелейших условиях, в непривычно жарком климате, не давали визы в США. Святитель Иоанн выехал в Вашингтон, чтобы хлопотать об этом. В результате его ходатайства Американский конгресс изменил закон о русских беженцах, и русские могли выехать в США. Часть русских беженцев уехала в Аргентину и Австралию.
В 1962 году святителя Иоанна переводят в Сан-Франциско в ответ на настойчивые просьбы тысяч русских местных прихожан, хорошо знавших его еще по Шанхаю: строительство кафедрального собора в Сан-Франциско было приостановлено из-за разногласий в приходе. Святитель разобрал дело, нашел беспорядок в финансах и отчетной документации и призвал должников к ответу. Должники послали жалобы в Синод.
В Синоде этими жалобами, как удобным поводом, воспользовались недоброжелатели святителя: они подняли вопрос о «незаконности» его назначения на кафедру в Сан-Франциско и отзыве. В Синоде у святителя было немало тех, кто презирал «гугнивого» и «причудливого» епископа как «недостаточно тонкого богослова» или «плохого администратора».
Некоторые женщины ругали святителя и даже плевали на него. Одна женщина после с ужасом вспоминала, как ее мать, подбежав, плюнула святителю в лицо – сразу после богослужения. Но и некоторые из почитателей святителя открыто заступались за него. Например, игумения Ариадна громко, с посохом в руках обличила в соборе тех, кто оскорблял живого святого.
9 июля 1962 года в San Franсisco Examiner на первой полосе появилось сообщение о суде над русским архиепископом вместе с его фотографиями в зале суда. Процесс длился четыре дня. Рядом с владыкой в суде были и самые близкие его друзья: архиереи Савва Эдмонтский, Леонтий Чилийский, Нектарий Сиэтлский, игумения Ариадна. Регулярно приходил о. Серафим Роуз (тогда ученик святителя Евгений Роуз).
Дело по обвинению святителя Иоанна, как совершенно несостоятельное, было прекращено и святитель признан свободным ото всех обвинений в денежной коррупции. В Синоде также вынуждены были признать, после личного визита первоиерарха Зарубежной церкви митрополита Анастасия в Сан-Франциско, статус святителя Иоанна как постоянного иерарха Сан-Франциско и Западной Америки.
Сами противники святителя понимали абсурдность своих юридических претензий. Их главной целью было морально уничтожить святителя. В те дни святитель Иоанн писал своим духовным детям: «Если вы услышите, что я умер, знайте, что меня убили».
Но святитель, хорошо знавший законы духовной жизни, никого не осуждал. Когда его спросили, кто был виноват в этой смуте, он ответил: «Дьявол».
Но это, конечно, не снимало личной ответственности противников святого за свою долю злобы и зависти по отношению к нему. Некоторые из них перед смертью покаялись у самого святителя, получив полное прощение и отпущение греха.
Уникальная хроника служения свт. Иоанна Шанхайского бережно сохранена прихожанами американского храма прп. Серафима Саровского в городе Си Клиф — редкий случай, когда можно увидеть ожившую икону святого
«Слышу – чей-то плач»
Хотя правда восторжествовала, последние годы святителя Иоанна были наполнены горечью клеветы и преследований. Одна из его духовных дочерей вспоминала: «Блаженный Иоанн никогда не жаловался, хотя у него было так много треволнений. Однажды мне довелось прийти в храм перед службой. Слышу – чей-то плач. Удивленная, я тихо поднялась по ступенькам и убедилась, что звуки исходят из алтаря. Боковая дверь была приоткрыта, и я заглянула. К моему изумлению, я увидела голые пятки блаженного Иоанна у престола. Он стоял на коленях, склонив голову на руки, и горько плакал! Я быстро отошла. Невозможно было смотреть на это».
1966 – последний год земной жизни святителя. Несколько человек утверждают, что святитель Иоанн знал о времени и месте своей кончины.
В день кончины – 2 июля 1966 года он отслужил Божественную литургию и после службы молился в алтаре еще три часа. Умер святитель несколькими часами позже в своей комнате, молясь перед чудотворной иконой Знамения Божией Матери, без предварительных признаков какой-либо болезни.
Шесть дней лежал святитель в гробу, его тело не бальзамировали, но, несмотря на жару, никакого запаха тления не ощущалось. Тело ежедневно наблюдали чиновники из похоронного бюро Сан-Франциско, но никаких изменений не находили.
Мэрия Сан-Франциско сделала исключение, разрешив похоронить святителя, несмотря на санитарный запрет, в «черте города», в усыпальнице кафедрального собора в честь образа Божией Матери «Всех скорбящих Радость», который святитель строил и в котором служил.
В 1993 году специальная комиссия по прославлению владыки Иоанна, открыв его мощи, обнаружила их нетленными. А в 1994 году святитель Иоанн Шанхайский был канонизирован Русской Православной Церковью Заграницей.
Дональд Трамп, избранный 45-м Президентом Соединенных Штатов Америки, назначил главой Администрации Белого дома Райнса Прибуса, действующего Председателя Национального комитета Республиканской партии.
44-летний Прибус, православный американец немецко-греческого происхождения, является активным прихожанином храма Святой Софии в Вашингтоне.
Так, в своем поздравлении с Пасхой 2016 года Прибус написал: «Христос воскресе! Я хотел бы пожелать православным христианам всего мира счастливой и благословенной Пасхи. Подобно тому, как наша Церковь делала это в течение поколений, мы празднуем Воскресение Христово и любовь Бога, даровавшего нам Спасителя. Как первые христиане прославляли Бога у Его пустой гробницы, так и ныне мы прославляем нашего Благого и Милосердного Бога за Его победу над смертью. Жертвенная любовь Христова – пример всем нам, и вместе с Псалмопевцем мы возглашаем: “Ты показал мне путь жизни” (Пс. 15:11). Пасха есть время празднования новой жизни, и я молюсь о том, чтобы эта надежда поддерживала нас весь этот год».
На фото: Райнс Прибус (слева) с Архиепископом Димитрием
31 октября/13 ноября 2016 г., в день памяти апостолов от 70-ти Стахия, Амплия, Урвана, Наркисса, Апеллия и Аристовула, в храме свв. безсребренников и чудотворцев Космы и Дамиана в Сиднее (Австралия, Далвич Хил, ИПЦ Греции) состоялась Божественная литургия, которую возглавил епископ Амвросий Мефонский и иерей (РПЦЗ) Небойша Миркович.
Часть 1. Св. Киприан
Позиция св. Киприана Карфагенского в вопросе о чиноприеме хорошо известна вполне ясна и вряд ли нуждается в подробном изложении. Святитель отвергает крещение, совершенное в ереси и в расколе и настаивает на обязательном крещении присоединяющихся при приеме в Церковь. Правило Карфагенского собора при св. Киприане, в котором устанавливается такой чиноприем - приводится в сборнике писем св. Киприана1. В защиту этой позиции св. Киприан приводит ряд доводов, некоторые из которых применимы только к еретикам, другие же направлены против всех отпавших сообществ. Главный аргумент его состоит, в то, что вне Церкви Христовой не может быть ни спасения, ни благодати, ни истинных таинств, потому что Церковь – одна и «никто не может быть крещен на стороне, вне Церкви»2. С контрдоводом Папы Стефана о том, что повторное Крещение запрещено Писанием3 св. Киприан вполне согласен, ибо с его точки зрения именно крещение приходящих в Церковь и является этим необходимым и единственным крещением:
«Я не знаю, каким предубеждением руководствуются некоторые из товарищей наших, думающие, что тех, которые приняли погружение у еретиков, когда они к нам приходят, не должно крестить, потому что, как они говорят, крещение одно. Оно одно потому, что Церковь одна и вне Церкви крещение невозможно. А так как не может быть двух крещений, то, если еретики крестят истинно, они имеют крещение. Кто своим удостоверением предоставляет им это право, тот уступает и соглашается, что враг и противник Христов имеет, по-видимому, власть омывать, очищать и освящать человека. Мы же утверждаем, что приходящих оттуда мы у себя не перекрещиваем, но крестим. Ибо они ничего не получают там, где нет ничего, а приходят к нам, чтобы получить здесь, где есть благодать и всякая истина, потому что благодать и истина одна».4
Возникает вопрос: почему с точки зрения св. Киприана из единственности Церкви следует невозможность благодатного Крещения вне Церкви? Ведь о том, что благодать действует и вне Церкви – можно заключить хотя бы из следующих слов ап. Павла:
1 Кор 12:3 Потому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым.
Прямого ответа у Св. Киприана мы не находим, однако интересны следующие его рассуждения»:
«Итак, вода должна быть прежде очищена и освящена священником, чтобы при крещении она могла омыть грехи человека крещаемого. Господь так говорит чрез пророка Иезекииля: «и воскроплю на вы воду чисту, и очиститеся от всех нечистот ваших, и от всех кумиров ваших; и очищу вас, и дам вам сердце ново, и дух нов дам вам» (Иез. 36:25). Каким же образом может очистить и освятить воду, кто сам нечист — в ком нет Святого Духа и к кому относятся следующие слова Господа: «и всякое, ему же прикоснется нечистый, нечисто будет» (Числ. 19:22)? Или каким образом крещающий может даровать отпущение грехов, сам не имея возможности вне Церкви оставить их?
…
Необходимо также тому, кто крещен, быть и помазану, чтобы, приняв помазание, он мог соделаться помазанником Божиим, и иметь в себе благодать Христову. Крещенные же помазываются елеем, освященным на алтаре, где совершается Евхаристия; но кто не имел ни алтаря, ни церкви, тот не мог освятить и вещества елея. А если, как известно, у еретиков невозможно ни освящение елея, ни совершение Евхаристии, то не может у них быть и духовного помазания. Мы должны помнить сказанное в Писании: «елей грешнаго да не намастит главы моея» (Пс. 140:5). Дух Святой прежде дал таковое предостережение для того, чтобы никто, вышедший из границ и заблуждающий от истинного пути, не принимал помазания у еретиков, противников Христовых. Да и какую молитву может принесть за крещенного святотатственный и грешный священник, когда написано: «грешники Бог не послушает; но аще кто Богочтец есть и волю Его творит, того послушает» (Ин. 9:31)? Кто может дать то, чего сам не имеет? Или как может совершать духовное сам потерявший Духа Святого?
…
Кто мог крестить, тот мог дать и Святого Духа. Если же не может дать Святого Духа, потому что, находясь вне Церкви, не пребывает с Духом Святым, то не может и крестить приходящего, так как и крещение одно, и Дух Святой один, и Церковь, по началу и требованию единства (origine et ratione unitatis) основанная Христом Господом на Петре, одна. Отсюда следует, что так как у них все ничтожно и лживо, то мы и не должны одобрять ничего, совершенного ими; ибо может ли быть точным и верным пред Богом что-либо, совершаемое теми, коих Господь в Евангелии выставляет как Своих врагов и противников», иже несть со Мною, на Мя есть; и иже не собирает со Мною, расточает (Лк. 11, 23)?».5
И в другом тексте:
«Тех, которые, хотя в ином упорны и непонятливы, однако признают, что все еретики и раскольники не имеют Духа Святого и потому, хотя могут крестить, однако не могут давать Святого Духа, мы задержим на этом, чтобы показать, что не имеющие Святого Духа решительно не могут и крестить. В самом деле, в крещении каждому отпускаются грехи; а Господь утверждает и возвещает в своем Евангелии, что грехи могут отпускать только те, которые имеют Святого Духа.»6
В этом рассуждении св. Киприан, по-видимому, основывается положении, которое представляется спорным.
Совершителями таинства в данном случае св. Киприан называет людей. Если они сами не имеют Святого Духа или лишились его через отпадение от Церкви, то они не могут и передавать его другим. Возникает вопрос: если отпавшие от Церкви еретики или раскольники не могут совершать благодатные таинства – в силу того, что их священники – «святотатственные и грешные» – можно ли считать, что и таинства «святотатственных и грешных и потерявших Духа Святого?» священников, находящихся внутри Церкви Христовой – также недействительными.
Прямого ответа на этот вопрос у св. Киприана мы не видим, тем не менее, можно сделать осторожное заключение, что донатистский взгляд на невозможность совершения благодатных таинств грешными священнослужителями не был ему совершенно чужд. Помимо приведенных выше слов из письма к Януарию и прочим епископам Нумидийским о крещении еретиков известно и другое место, где эта мысль проводится еще более определенно:
«Да не обольщает себя народ мыслию, будто он может быть свободен от греховной заразы, имея общение со священником-грешником и своим согласием способствуя неправедному и незаконному епископству своего предстоятеля. Угрозою, возвещенною чрез пророка Осию: требы их яко хлеб жалости им, вси ядущии тыя осквернятся (Ос. 9, 4), Божественный суд научает и показывает, что всячески становятся причастны греху все, которые осквернились жертвою нечистого и неправедного священника; то же самое показано и в книге Чисел, когда Хорей, Дафан и Авирон, восставши на священника Аарона, присвоили себе право приносить жертвы; и там Бог чрез Моисея повелел народу отделиться от них, чтобы, связавшись с нечестивыми, он сам не заразился тем же нечестием: отступите, говорит, от кущ человек жестокосердых сих, и не прикоснитеся ко всем, елика суть им, да не погибнете купно во всем гресе их (Числ. 16, 26). Итак, народ, повинующийся Божественным заповедям и боящийся Бога, должен отделиться от грешника предстоятеля и не участвовать в жертвоприношении святотатственного священника»7
Данная точка зрения противоречит согласному учению множества Отцов разных стран и эпох8, которые утверждали, что тот, кто принимает таинства от согрешающих священнослужителей – ничем не рискует (некоторые отцы даже считали такового получающим сугубую благодать). Позиция этих Отцов основана на том, что таинства совершает не священнослужитель, а Бог (отметим, что и сам св. Киприан в иных случаях писал также9).
Но этот довод – разрушает и основу приведенной выше аргументации св. Киприана. Если Бог может действовать через грешных иереев и епископов – что мешает ему действовать и через иереев и епископов, отпавших в раскол или ересь?
Позиция св. Киприана была подтверждена на трех Карфагенских соборах в 255-256 гг. (по другим данным 255-258 гг.). Отметим, что мнение св. Киприана была чем-то исключительным для того времени. Сохранилось длинное письмо к св. Киприану от епископа Кесарии Капподакийской Фирмилиана, в котором он повторяет большинство доводов св. Киприана, соглашаясь с ними.
Часть 2. Св. Стефан
Св. Стефан, Папа Римский выступил с жесткой критикой позиции св. Киприана и даже отлучил его от Церкви. К сожалению, сами письма св. Стефана дошли до нас лишь фрагментарно – в пересказах св. Киприана и Фирмилиана.
В соответствии с их пересказами св. Стефан, настаивая на единственности крещения, признавал действительным любое крещение, совершаемое «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», даже если его совершали монтанисты или маркиониты. Данный подход критиковался св. Киприаном:
«Если патрипассиане, антропиане, валентиниане, аппелесиане, офиты, маркиониты и прочие еретические язвы, мечи и яды, развращающие истину, исповедуют вместе с нами одного и того же Отца, одного и того же Сына, одного и того же Духа Святого и одну и ту же Церковь, то потому самому, что вера их одна с нашею, может быть там и одно крещение. Но так как разбирать все ереси и обличать нелепости и бессмыслие каждой из них в частности было бы слишком продолжительно, да и нисколько не утешительно говорить о том, что и знать-то страшно, или стыдно; то мы исследуем пока об одном только Маркионе, о котором упоминается в присланном к нам тобою письме, — может ли быть крещение его основательно. Господь … указывает на Троицу, во имя Которой должны креститься все народы. А Маркион содержит ли сию Троицу? Признает ли того же самого Отца-Создателя, что и мы? Знает ли того же самого Сына-Христа, родившегося от Девы Марии, Который, будучи Словом, стал плотию, понес на Себе грехи наши, победил смерть своею смертию, первый самим Собою предначал воскресение плоти, показав ученикам Своим, что Он воскрес в той же самой плоти? Нет, у Маркиона, да и у прочих еретиков, совсем иная вера; даже, собственно говоря, у них одно изуверство, богохульство и прение, враждующее против святости и истины.10
Еще более жестко позицию св. Стефана критиковал Фирмилиан Кесарийский, указывая на крайний (но вполне логичный) вывод из его позиции. Фирмилиан рассказывает о некоей женщине одержимой бесовской силой. Она «чрез наваждение и чары демонские сделавшая для обольщения верующих, дерзала даже часто подражать совершению евхаристии, освящая хлеб с приличным молением и принося жертву Господу не без таинства обычного славословия; она тоже крестила многих, употребляя обычные и законные слова вопроса, так что, по-видимому, нисколько не отступала от церковного правила. «Так что же мы скажем о ее крещении, которым, чрез женщину, крестил сам негодный демон? Не уже ли Стефан и его поборники одобрят это крещение?...Можно ли поверить, что даровано отпущение грехов и правильно совершилось возрождение чрез спасительное омовение там, где все имело вид истины, а только производилось по действию демона?» - риторически вопрошает Фирмилиан.11
Судя по письмам св. Киприана и Фирмилиана Кесарийского, а также более поздних Отцов, комментировавших этот спор, одним из важнейших аргументов, который приводил в защиту своей позиции св. Стефан – было следование «древней традиции», т.е. Преданию. Св. Стефан настаивал, что Церковь всегда принимала крещение раскольников и еретиков. Св. Киприан в ответ ссылался на историю своей – Карфагенской Церкви – а именно собор при еп. Агрипине (вероятно около 215-217 года):
«И мы, священники Бога, по Его удостоению поставленные начальниками в Его Церкви, должны знать, что отпущение грехов может быть даруемо только в Церкви и что противники Христа нисколько не могут присваивать себе Его благодати. То же постановил и с общего совета, по здравом рассуждении, утвердил муж блаженной памяти Агриппин, с другими своими соепископами, которые управляли в то время Господнею Церковию в области африканской и нумидийской. Их-то благочестивому, законному и спасительному мнению, согласному с верою и кафолическою Церковию, и мы последовали.12
И в другом письме:
«…у нас это дело отнюдь не новое и не неожиданное, что мы признаем нужным крестить тех, которые от еретиков обращаются к Церкви: тому уже много лет назад, много прошло времени, как собор епископов, бывший под председательством блаженной памяти Агриппина, постановил то же самое, и с тех пор доселе столько тысяч еретиков, в областях наших обратившихся к Церкви, не только не гнушались и не колебались получать благодать животворящей купели и спасительного крещения, но еще разумно и охотно настаивали на этом». 13
Вообще, вопрос о том, каким был чиноприем из ересей и расколов до св. Киприана – довольно запутанный. Стоит отметить, что св. Киприан, хотя и ссылался на правила Карфагенского собора при Агрипинне, однако счел необходимым собрать новые соборы, т.е. с его точки зрения решений собора при Агрипинне для обоснования его подхода было недостаточно. Возможно дело в том (и об свидетельствуют приведенные выше цитаты), что Агрипинн перекрещивал не раскольников, а еретиков (по мнению Болотова речь идет о монтанистах). Возможно, однако, и другое объяснение: решения собора при Агрипинне были отменены последующими соборами.
Как уже отмечалось, позиция св. Киприана нашла сторонников в Малой Азии. По свидетельству Фирмилиана14, а также св. Динисия Великого15 такой взгляд возобладал в некоторых малоазийских провинциях - Киликии, Каппадокии и Галатии, Икононии и др. Впрочем, св. Дионисий свидетельствует, что и для перечисленных Церквей данный вид чиноприема был изменением (хотя и давним) прежней традиции:
«Это вот я знаю: не сейчас и не только в Африке ввели этот обычай, но уже давно, при епископах, наших предшественниках, в самых многолюдных Церквах и на Соборах братьев в Иконии и Синнаде, и по другим местам было так поставлено»16
Вся остальная Церковь (включая и самого св. Дионисия), по-видимому, в той или иной степени соглашалась со св. Стефаном (по крайней мере в отношении раскольников). О новаторстве позиции св. Киприана писали и последующие Отцы (их слова мы рассмотрим ниже). Сознавая это, св. Киприан противопоставляет традиции – разум:
«Итак, напрасно некоторые, будучи опровергаемы разумом, противополагают нам обычай. Как будто обычай выше истины или будто в делах духовных должно следовать не тому, что к лучшему открыто Духом Святым. Ненамеренно погрешающий еще может быть прощен, как говорит о себе самом и блаженный апостол Павел: «бывша мя иногда хульника и гонителя и досадителя, но помилован бых, яко неведый сотворих» (1. Тим. 1:13). Но кто и после Божественного научения и откровения намеренно и с сознанием упорствует в своих заблуждениях, тот грешит уже непростительно; потому что, будучи опровергаем разумом, основывается на одном предубеждении и упрямстве.»17
Подобная рационалистическая критика Предания не могла найти отклик в Церкви. По свидетельству бл. Иеронима в самом Карфагене постановления соборов при св. Киприане было отменено вскоре после его казни: «Те же самые епископы, которые вместе с <Киприаном> постановили перекрещивать еретиков, возвратившись потом к древнему обычаю, издали новое определение».18
Часть 3. Рецепция спора свв. Киприана и Стефана в Предании
По свидетельству бл. Иеронима в самом Карфагене постановления соборов при св. Киприане было отменено вскоре после его казни: «Те же самые епископы, которые вместе с <Киприаном> постановили перекрещивать еретиков, возвратившись потом к древнему обычаю, издали новое определение».18
Спор продолжился весьма скоро, однако этот спор уже не был внутрицерковным. Мнение св. Киприана о недопустимости признания крещения всех отделившихся групп поддержали донастисты. Церковь же отвергла крайности как в позиции св. Киприана, так и св. Стефана. И св. Киприан и св. Стефан, оставаясь на своих точках зрения, не различали в отношении чиноприема раскольников от еретиков. Церковь ввела такое различение. Арльский Собор 314 года осудил донатистов. В соответствии с его 8-м правилом, «еретиков, обращающихся к Церкви, должно допрашивать, как они веруют во Святую Троицу, и если они веруют православно, то следует принимать их без перекрещивания»19. Данный подход применялся и Отцами I Вселенского собора, которые 8-м правилом после возложения рук постановили принимать раскольнических (новатианских) клириков в клир православной Церкви, и 19-м правилом постановили принимать через крещение последователей Павла Самосатского (подобно саввелианам отвергавшего Троичность Божества). Карфагенский Собор 348 года под председательством Грата, епископа Карфагенского, подтвердил определение Арльского Собора. На этом же Соборе постановление Никейского Собора о принятии раскольничьей иерархии (новациан) с сохранением сана было распространено и на донатистов21. Подобные решения, признававшие крещение различных раскольнических и тринитарных еретических групп, совершающих крещение во имя Отца и Сына и Святого Духа, но отвергающие крещение тех, кто крестит не во имя Троицы или не верует в троичность Божества, принимали отцы Лаодикийского, II Вселенского, Карфагенских (393-419) и Пято-Шестого (Трулльского) соборов.
В тоже время следует отметить, что Отцы Пято-Шестого собора вместе с правилами большинства перечисленных соборов признали действующими и правила собора при св. Киприане:
Согласием нашим запечатлеваем и вся прочия священныя правила, изложенныя…еще же и Киприаном, архиепископом африкийския страны, и мучеником, и собором при нем бывшим, изложенное правило, которое в местах предупомянутых предстоятелей, и токмо у них, по преданному им обычаю, сохраняемо было…(VI Всел. соб. 2)
Как отмечалось, правило св. Киприана о чиноприеме раскольников было отменено вскоре после его смерти, что подтверждено и рядом последующих Карфагенских соборов (включая соборы 393-419, правила которых также включены отцами Пято-Шестого собора в список «запечатленных»), а также 7-м правилом II Вселенского собора. Поздневизантийские канонисты однозначно настаивают на приоритете правил Вселенского собора над правилами собора при св. Киприане. Так Зонара, отмечает:
«Итак, это - мнение отцов, собравшихся на собор вместе с великим Киприаном; но оно не относится ко всем еретикам и не ко всем раскольникам. Потому что Второй Вселенский Собор, как мы только что сказали, делает исключение для некоторых еретиков и дает свою санкцию на принятие их без повторения крещения, требуя только помазать их святым миром, и при этом, чтобы они прокляли как свои, так и все ереси вообще.»22
Вальсамон называет постановления Карфагенского Собора «непотребными и, к тому же, недействительными.»23.
Св. Никодим Милош цитирует Афинскую Синтагму:
«В виду же того, что 7-е правило II Всел. Собора совсем иного требует от обращающихся еретиков и раскольников, чем это послание <собора при Св. Киприане>, то предписания последнего и были оставлены»
В Номоканон 14 титулах (канонический кодекс, утвержденный Константинопольским Собором 920 г. для всей церкви) правило собора при св. Киприане не вошло.
Остается непонятным, зачем Отцы Пято-Шестого собора сослались правило, которое фактически не исполнялось с середины III века, и потеряло всякую каноническую силу после II (если не I) Вселенского собора – как на действующее в Карфагенской Церкви? Быть может, имелось в виду некое иное правило, не относящееся к чиноприему, принятое на одном из нескольких (их было около пяти) Карфагенских соборов при св. Киприане?
Далее рассмотрим рецепцию полемики свв. Киприана и Стефана в текстах Отцов Церкви. Практически все обращавшие внимание на эту полемику отмечают, что позиция св. Киприана была новой.
«Если бы кто вздумал отрицать, что наши предки всегда принимали еретиков, то пусть прочитает письма блаженного Киприана, в которых он, обращаясь к Стефану, епископу римскому, доказывает погрешность установившегося обычая. Пусть читает книги и самого Илария о перекрещивании еретиков, которые написал он против нас, и найдет там сознание самого же Илария, что Юлий, Марк, Сильвестр и прочие древние епископы принимали всех еретиков также через покаяние, и что ему не следует при этом принимать на себя произнесение приговора обычаю: потому что и собор никейский, о котором мы упомянули выше, принял всех еретиков, исключая учеников Павла Самосатского.» (Блаж. Иероним. Разговор против люцифериан)
«Старался блаженный Киприан избежать обычно посещаемых озер, и не пить воды чужой24; с целью, отвергая крещение еретиков, он, при тогдашнем римском епископе Стефане, который был двадцать вторым, считая от блаженного Петра, составил по этому предмету собор африканский. Но старание его осталось тщетным. Те же самые епископы, которые вместе с ним постановили перекрещивать еретиков, возвратившись потом к древнему обычаю, издали новое определение». 24
Отметим, что сам блаж. Иероним в данном тексте, критикуя позицию люцифериан, которые принимали арианское крещение, но считали недопустимым принятие их сана, как внутренне противоречивую – однако не дает своего ответа на то, как понимать действительность таинств вне Церкви Христовой.
Св. Викентий Лиринский видит в споре свв. Киприана и Стефана столкновение модернизма и традиции, Предания. Избегая осуждения самого св. Киприана, он жестко обвиняет донатистов, которые в этом отношении были его последователями:
«Некогда почтенной памяти Агриппин, епископ карфагенский, вопреки Священному Писанию, вопреки правилу веры всей Церкви, вопреки мнению всех других пастырей, вопреки обычаю и уставам предков, первый из всех смертных придумал, что надобно перекрещивать. Высокоумие это наделало столько зла, что не только всем еретикам послужило образцом к поруганию святыни, но и некоторым из православных дало повод к заблуждению. Тогда против новости этой восстали все повсюду и все во всех странах пастыри Церкви, с свойственным каждому из них усердием, отклонили ее от себя. Тогда же... противостал ей предстоятель апостольской кафедры, блаженной памяти папа Стефан... В письме, посланном тогда в Африку, он постановил: nihilnovandum nisi quod traditum est, - ничего не должно вводить нового, кроме того, что предано. Святой и мудрый муж понимал, что непременным условием благочестия служит правило, чтобы, как отцы во что верили, так верой запечатлели бы то же самое и дети, что наш долг - не религию вести, куда бы захотели, а следовать, куда она нас ведет, и что скромности и достоинству христианина свойственно не свое передавать потомкам, а сохранять им принятое от предков. Какой же был тогда исход всего дела? Какой другой, кроме обыкновенного и всегдашнего! Древность была удержана, а новизна отвергнута... Какое влияние имел сам собор Африканский, впоследствии [при св. Киприане] подтвердивший то нововведение? - по милости Божией, никакого: все как сновидение, как басня, как нелепость, было затем отброшено, попрано, уничтожено. И, - какой дивный оборот дел! - изобретатели того мнения признаются православными, а последователи - еретиками, - учители разрешены, а ученики осуждены, писатели сочинений в оправдание его будут сынами царства, а защитники их подвергнутся геенне. В самом деле, кто будет так безумен, и усомнится в том, что светило всех святых, всех епископов, всех мучеников, блаженнейший Киприан, и прочие его споспешники будут вечно царствовать со Христом? Или кто, напротив, так нечестив, что станет отрицать, что донатисты и прочие заразители, в оправдание перекрещивания ссылающиеся на авторитет того собора, будут гореть в неугасимом пламени вместе с диаволом? Мне кажется, что такой исход дела по вдохновению Божию состоялся особенно ввиду коварства того рода людей, которые, замышляя пустить в ход свою ересь под чужим именем, берут большей частью малоизвестное сочинение какого-нибудь древнего мужа, по неясности своей как будто благоприятствующее их учению, чтобы таким образом показать, что то, что они проповедуют, что бы там ни было, проповедуют не они первые и не они одни. Нечестие такого рода людей я считаю вдвойне заслуживающим отвращения, как потому, что они не страшатся упаивать других ядом ереси, так и потому, что они выставляют, так сказать, на ветер память святого человека, как будто какой прах безжизненный, и те мнения его, которые надлежало погребсти молчанием, позорят, поднимая их вновь. Они идут совершенно по следам учителя их Хама...» (св. Викентий Лиринский. Рассуждение о вере)»
Из приведенных слов может сложиться впечатление, что в споре свв. Киприана и Стефана Западная Церковь однозначно признала правоту последнего. Однако это не так. В описанных выше соборных правилах есть существенное отличие от позиции св. Стефана: правильность формы крещения («Во имя Отца и Сына и Святого Духа») уже не признается достаточным основанием для его признания – необходима еще вера в Бога-Троицу. Именно этим объясняется прием через крещение последователей Павла Самосатского (19-е правило I Вселенского собора), которые по свидетельству св. Афанасия Великого25 не нарушали форму крещения, однако, веровали в Троицу по-саввелиански – как в три проявления Одного. Хотя Папа Иннокентий I (ум. 417) и писал о том, что они не совершали крещений во имя трех Лиц Святой Троицы26, однако здесь, по всей видимости, под нарушением формы понимается нарушение веры: формально крестя во имя Отца и Сына и Святого Духа они, по сути, крестили во имя Одного. Нарушение веры в Троицу неоднократно рассматривается Отцами в качестве искажения формы крещения (об этом писали и св. Киприан и Фирмилиан и св. Афанасий Великий и св. Василий Великий).
Спор свв. Киприана и Стефана стимулировал дальнейшую разработку учения о чиноприеме. На Западе обоснование действительности крещения отпавших от Церкви сообществ дали св. Оптат Милевийский и блаж. Августин Иппонский. Оба признавали безусловную действительность и благодатность крещения раскольников (при этом блаж. Августин, по-видимому, отвергал их спасительность). Их учению автор предполагает посвятить отдельный пост. Пока приведу фрагмент о св. Киприане из труда блаж. Августина "о Крещении против Донатистов» (книга 2, глава 1) в переводе Максима Григорьева:
«Киприан», они, <т.е. донатисты> говорят, «чье великое достоинство и мудрость мы знаем, постановил на соборе со многими единомысленными епископами, которые внесли некоторые свои идеи, что все еретики и схизматики, то есть, все, бывшие вне общения с Единой Церковью, Крещения не имеют, а потому, кто бы не воссоединился с Церковью, будучи крещен у них, должен быть крещен в Церкви». Полномочия Киприана меня не тревожат: его смирение успокаивает меня. Мы знаем, в самом деле, о великих заслугах епископа и мученика Киприана, но разве больше они заслуг Апостола и мученика Петра, о котором сам Киприан говорит в своем послании к Квинту, «ибо, когда Павел спорил с ним об обрезании, Петр, которого Господь первым избрал и на котором основал Церковь Свою, не принял ничего дерзкого и высокомерного на свой счет, хотя, вообще-то, имеющему Первенство следует скорее подчиняться тем, кто пришел позже; но и не презрел Павла, бывшего прежде гонителем Церкви, а внял совету Истины и с готовностью согласился с теми справедливыми положениями, что выдвигал Павел, показывая нам тем самым пример единомыслия и терпения, что мы не должны с упорством любить свое собственное мнение, а скорее должны принимать как свои собственные истинные и законные предложения наших братьев, во имя общего здоровья и общего блага.
Вот отрывок, в котором Киприан пишет то, что нам известно уже из Священного Писания: вот Апостол Петр, в котором сияет первенство среди Апостолов с такой превосходящей благодатью, был поправлен позднейшим Апостолом, когда применил обычай в деле об обрезании вопреки требованиям Истины. И если мог Петр в каком-то смысле действовать не вполне согласно Истине Евангелия, так, понуждая язычников иудействовать, как Павел пишет в этом послании, призывая Бога в свидетельство, «а в том, что пишу вам, пред Богом, не лгу». (Галатам 1, 20). И после этого страшного призыва Бога в свидетели, пишет пред лицем Его: «Но когда я увидел, что они не прямо поступают поистине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?» (Галатам 2, 14) Итак, если Петр, я говорю, может вопреки Истине понуждать эллинов жить по обычаю Иудейскому, почему не Киприан не мог, против истинного Закона, принятого впоследствии всей Церковью, понуждать еретиков и схизматиков к повторному Крещению? Я не считаю мученический венец Киприана ничтожным в сравнении с Петровым. Скорее нужно думать, как бы не высказать неуважения к Петру: разве кто не знает, что Первенство его апостольства следует ставить выше любого епископства? Однако, имея разное достоинство Кафедр, они имеют одну мученическую славу. "
На Востоке св. Василий Великий пытался совместить традиционный взгляд на чиноприем с взглядом св. Киприана27. Св. Василий несколько иначе, чем западные Отцы описывает традиционную (до Агрипина, св. Киприана и Фирмилиана) практику Церкви. По мнению св. Василия Древняя Церковь принимала крещение не всех, крестящихся во имя Отца и Сына и Святого Духа, а только раскольников. Крещение же еретиков не принималось:
«…древние положили приимати крещение, ни в чем не отступающее от веры: посему иное нарекли они ересью, иное расколом, а иное самочинным сборищем. Еретиками называли они совершенно отторгшихся, и в самой вере отчуждившихся; раскольниками - разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных, и о вопросах, допускающих уврачевание; а самочинными сборищами - собрания, составляемыя непокорными пресвитерами, или епископами, и ненаученным народом. Например, аще кто, быв обличен во грехе, удален от священнослужения, не покорился правилам, а сам удержал за собою предстояние и священнослужение, и с ним отступили некоторые другие, оставив кафолическую церковь: сие есть самочинное сборище. О покаянии мыслити инако, нежели как сущие в церкви, есть раскол. Ереси же суть, например: манихейская, валентинская, маркионитская, и сих самых пепузиан. Ибо здесь есть явная разность в самой вере в Бога. Почему, от начала бывшим отцам, угодно было крещение еретиков совсем отметати; крещение раскольников, яко еще не чуждых церкви, приимати; а находящихся в самочинных сборищах исправляти приличным покаянием и обращением, и паки присоединяти к церкви. Таким образом, даже нахоящиеся в церковных степенях, отступив купно с непокорными, когда покаются, нередко приемлются паки в тот же чин….»(1-е правило св. Василия Великого)
Впрочем, если рассмотреть, какие именно группы св. Василий считал еретическими (монтанисты, признавшие за Святого Духа – Утешителя,. Монтана или Прискиллу; манихеи; гностики (маркиониты) и подобные им), можно сделать вывод, что фактически, как и на Западе, имелись в виду сообщества, так или иначе отвергающие Бога-Троицу. Именно так толкует слова св. Василия преп. Феодор Студит28.
Вопрос о том, как именно св. Василий согласовывал древнюю практику приема раскольников без перекрещивания с позицией св. Киприана является принципиально важным для оценки общего принципа чиноприемов; и в то же время весьма непростым. Автор надеется отдельно написать об этом.
Часть 4. В чем свв. Киприан и Стефан были согласны?
Закончив рассмотрение споре свв. Киприана и Стефана по поводу чиноприема, скажем и о том, в чем оба этих святых между собой согласны. А согласны они в том, что принять человека в Церковь можно только через таинство Крещения и Крещение можно совершать всего единожды. Св. Стефан, будучи убежден, что раскольники и еретики уже крещены в своих сообществах, обвинял св. Киприана в повторном крещении. Св. Киприан, будучи уверен, что они не крещены – обвинял св. Стефана и его последователей в том, что они принимают в общение некрещеных:
«…людей, принявших погружение на стороне вне Церкви и осквернившихся у еретиков и раскольников нечестивою водою, когда они обращаются к нам и к Церкви, которая едина, надобно крестить, потому что одного возложения рук для принятия Святого Духа было бы еще недостаточно для них, если бы они не получили c тeм вместе и церковного крещения. Только тогда они могут вполне освятиться и сделаться чадами Божиими, когда возродятся обоими таинствами, по Писанию: «аще кто не родится водою u Духом, не может внити в Царствие Божие» (Ин. 3:5). Да и в Деяниях Апостольских находим, что это правило было тщательно соблюдаемо апостолами и в истине спасительной веры хранимо. Так, когда в доме Корнилия сотника на бывших там язычников, горевших пламенем веры и всем сердцем веровавших в Господа, сошел Дух Святой и они, исполненные Им, благословляли Бога разными языками, то блаженный апостол Петр, несмотря на все это, помня Божественную заповедь и Евангелие, повелел, однако же, крестить их, уже исполнившихся Святого Духа, для того, чтобы ни в чем не было и вида опущения и апостольские чиноначалия всецело и во всем соблюли закон Божественной заповеди и Евангелия. 29
С точки зрения «икономической теории» сам предмет для спора свв. Киприана и Стефана отсутствует. Св. Киприан захотел применить «акривию», а св. Стефан «икономию» - и оба имели на это право. В крайнем случае, каждый из них ради единства Церкви мог бы согласиться с другим. Ничего страшного бы не случилось...
Но сами свв. Киприан и Стефан считали иначе. Они вопрос о том, как принимать в Церковь еретиков и раскольников – считали крайне важным и ошибку в его решении – непростительной.
О том, насколько важным был этот вопрос для св. Стефана свидетельствует то, что св. Стефан угрожал отлучением несогласных (св. Киприана и Фирмилиана) и, видя их несогласие – отлучил их от общения (об этом известно из письма Фирмилиана Киприану).
О том, насколько важным был этот вопрос для св. Киприана свидетельствует то, что предпочел отлучение св. Стефана – согласию с ним и принятию раскольников без перекрещивания.
Почему оба святых считали это столь важным?
Ответ можно найти в письме Фирмилиана Кесарийского св. Киприану. Фирмилиан ставит вопрос предельно остро: что произойдет с человеком, которого примут в Церковь из раскола не перекрещивания, и он так и умрет, не приняв крещения (напомню, Фирмилиан, как и св. Киприан, считал крещение раскольников недействительным)? Вот ответ Фирмилиана (с которым, по-видимому, был согласен и св. Киприан):
«Но что же, говорят, станется с теми, кои, обратившись от еретиков, приняты без церковного крещения? Если они умерли, не успевши здесь креститься; то они считаются в числе оглашенных и получат плод истины и веры, какой заслужили, оставивши заблуждение, хотя за смертью и не достигли полноты благодати. Если же они остаются еще в живых; то пусть крестятся крещением Церкви, чтобы могли получить отпущение грехов и не умерли без полноты благодати, пребывая, по чужому предубеждению, в прежнем заблуждении. Впрочем, велико преступление, как принимаемых, так и принимающих, когда, не омывши скверн в церковной бани, не освободившись от грехов, быв безрассудно приняты в общение, они касаются тела и крови Господней!»30
Логика Фирмилиан последовательна и убедительна. Тот, кто не имел крещения до прихода в Церковь и не был крещен при присоединении к Церкви – так и остается некрещеным и имеющим первородный грех и подобен оглашенным. При этом давать таковым Тело и Кровь Христовы – кощунственно. В этой части с ним можно полностью согласиться.
В качестве примера можно рассмотреть известный в истории Церкви эпизод, рассказанный современником свв. Киприана и Стефана – св. Дионисием Великим. Вот фрагмент его письма римскому епископу Ксисту – преемнику св. Стефана:
«Я, брат, действительно нуждаюсь в совете и спрашиваю твоего мнения. Такое тут произошло, что я боюсь, как бы мне не ошибиться. В обществе братьев был человек, которого считали давним христианином; он был среди братьев до моего посвящения и, думаю, даже до поставления блаженного Иракла. Как-то он оказался рядом с готовыми креститься, выслушал вопросы им и ответы их, подошел ко мне, рыдая и оплакивая себя, упал мне в ноги и клятвенно объявил, что крещение, принятое им от еретиков, совсем иное, что с настоящим Крещением оно не имеет ничего общего, ибо исполнено нечестия и хулы. Он говорил, что вся душа его проникнута скорбью, что он не смеет поднять глаза к Богу, ибо начал он с кощунственных слов и обрядов; поэтому он просил очистить его очищением самым чистым, принять его и приобщить к благодати. Я не отважился на это, сказав ему, что многолетнего общения с Церковью для этого достаточно: он присутствовал при Евхаристии, вместе со всеми произносил «Аминь», подходил к престолу, протягивал руки для принятия Святого Хлеба, получал его, в течение долгого времени приобщался Тела и Крови Господа нашего. Я не дерзаю начинать сначала. Я велел ему ободриться, с твердой верой и доброй надеждой приступать к Святыне. Он плакал, не переставая, весь дрожа, подходил к престолу и, несмотря на приглашение, с трудом присутствовал на службе».
Этот эпизод приводит и вл. Иларион Троицкий в своем письме г. Роберту Гардинеру32. К сожалению, приходится отметить, что в цитате вл. Илариона отсутствуют начало и конец фрагмента, крайне важные для его понимания (в цитате выше они выделены жирным). Это позволяет вл. Илариону сделать следующий вывод:
«Святой Дионисий, как и святитель Киприан, равно признавал, что самое важное для человека – его единение с Церковью, в которой он обретает все благодатные дары, хотя бы его крещение вне Церкви было лишь простым погружением, даже нисколько не похожим на крещение церковное, Иначе, почему же не крестил святой Дионисий того, кто сам плакал, вспоминая свое крещение у еретиков?»33
Однако и начало и конец письма плохо согласуются с таким выводом. Несомненно, что св. Дионисий (как и тот, кого он принял в Церковь без Крещения) сомневался в правильности решения и крайне боялся совершить ошибку. Возможно, именно этот эпизод имеет в виду св. Василий Великий в 1-м правиле, указывая на неправоту св. Дионисия:
«Пепузиане <монтанисты > же явно суть еретики. Ибо они восхулили на Духа Святаго, нечестиво и безстыдно присвоив наименование Утешителя Монтану и Прискилле. Посему, боготворят ли они человеков, подлежат за сие осуждению, оскорбляют ли Духа Святаго, сравнивая Его с человеками, и в сем случае повинны вечному осуждению, ибо хула на Духа Святаго не отпускается. Какая же была бы сообразность признати крещение тех, которые крестят во Отца, и Сына, и в Монтана или Прискилу <т.е. крестят в Святого Духа, понимая под ним Монтана или Прискиллу>? Ибо не суть крещены крестившиеся в то, что нам не предано. Посему хотя великий Дионисий и не приметил сего, но нам не должно соблюдати подражания неправильному: ибо нелепость сама собою явна, и ясна для всех, имеющих, хотя несколько рассуждения».
В любом случае, все еретики времени св. Дионисия в терминологии св. Феодора Студита33 относятся к «еретикам в собственном смысле», крещение которых не принимается.
Отметим, что и сам св. Василий считал ошибку в чиноприеме весьма опасной. В 47-м правиле, изменяя свое же постановление о чиноприеме енкратитов из 1-го правила, он пишет о необходимости соборного решения по вопросу о чиноприеме:
И так, аще сие угодно будет, то должно собратися множайшим епископам, и тако изложити правило, дабы и действующий был безопасен, и ответствующий на вопрошение о таковых имел достоверное основание ответа.
В заключении отметим, в соответствии с первым правилом св. Тимофея Александрийского участие в таинстве Евхаристии никак не может заменить таинство Крещения:
Вопрос 1: Аще оглашено отроча, лет седми, или совершеннолетний человек, улучит время быти при совершении литургии, и по неведению приобщится: то как должно поступити с таковым?
Ответ: Должно просветити его крещением: ибо призван от Бога.
____________________________________________________________________________
1. Св. Киприан Карфагенский Письмо к Януарию и прочим епископам нумидийским о крещении еретиков
2. Там же
3. Свидетельства Предания о единственности крещения подробно рассматривались здесь: http://zloi-prepod.livejournal.com/1698.html
4. Св. Киприан Карфагенский. Письмо к Квинту о крещении еретиков.
5. Св. Киприан Карфагенский. Письмо к Януарию и прочим епископам Нумидийским о крещении еретиков
6 Св. Киприан Карфагенский. Письмо к Магну о крещении Новациан и о получивших крещение в болезни
7 Св. Киприан Карфагенский. Письмо К клиру и народу испанскому о Василиде и Марциане
8 Мнения отцов о действительности таинств, совершаемых тяжко и нераскаянно согрешающими священнослужителями собраны здесь: http://zloi-prepod.livejournal.com/921.html
10. Св. Киприан Карфагенский. Письмо к Юбаяну о крещении еретиков.
11. Фирмилиан Кесарийский. Письмо св. Киприану Карфагенскому http://www.odinblago.ru/kiprian_1/62
12. Св. Киприан Карфагенский. Письмо к Квинту о крещении еретиков
13. Св. Киприан Карфагенский, Письмо к Юбаяну о крещении еретиков
14. Фирмилиан Кесарийский. Письмо св. Киприану Карфагенскому http://www.odinblago.ru/kiprian_1/62
15. Евсевий Кесарийский. Церковная история, 7,5
16. Там же, 7,7
17. Св. Киприан Карфагенский, Письмо к Юбаяну о крещении еретиков
18. Бл. Иероним Стридонский. Разговор против люцифериан
18. Бл. Иероним Стридонский. Разговор против люцифериан
19. Цит. по В. В. Болотов. Лекции по истории древней Церкви, т. 2
20. Ливерий Воронов, протоиерей Конфессионализм и экуменизм. Отношение Православия к инославию "Журнал Московской Патриархии" № 8, 1968. С. 52 - 72http://www.k-istine.ru/apologia/apologia_inoslavie-02.htm
21. Там же
22. Архимандрит Амвросий (Погодин) О чине принятия в Православную Церковь. Исторический обзор http://www.fatheralexander.org/booklets/russian/baptizm_pogodin.htm
23. Там же
24. Парафраз слов св. Киприана: «Церковь, есть вертоград заключенный; то заключенного нельзя открывать чужим посторонним. Если она источник запечатлен; то ни пить из него, ни запечатлеться им не может тот, кто, будучи поставлен вне, не имеет доступа к источнику. Если она есть единственный кладязь воды живой, – находящийся внутри, то поставленный вне не может освящаться и оживляться от той воды, все употребление и питие которой уступлено находящимся внутри». (Письмо к Магну о крещении Новациан и о получивших крещение в болезни)
25. Св. Афанасий Великий. На ариан Слово второе.
26. Об этом см. прот. Афанасьев Н.Н. Границы Церкви
27. См. 1 Вас. Вел. и 47 Вас. Вел.
28. Преп. Феодор Студит. Послание 40. К Навкратию, сыну. Рассматриваемый отрывок приводился и обсуждался здесь: http://zloi-prepod.livejournal.com/1698.html
29. Св. Киприан Карфагенский, Письмо к Стефану о соборе
30. Фирмилиан Кесарийский. Письмо к Киприану Карфагенскому
31. Евсевий Кесарийский. Церковная История, 7, 9
32. Вл. Иларион (Троицкий) Единство Церкви и всемирная конференция христианства (Письмо г. Роберту Гардинеру, секретарю комиссии для устройства мировой конференции христианства)
33. Там же
_(1935).jpg)
Черниговский национальный педагогический университет им. Т.Г. Шевченко (ЧНПУ) и Леснинский Богородицкий монастырь (Провемон, Франция) выступили инициаторами проведения международной научной конференции «Митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий): философ, богослов, церковный деятель», которая прошла 19-20 ноября в Институте истории ЧНПУ, сообщает корреспондент «Портала-Credo.Ru». Событие носило знаковый характер: в этом году исполняется 80 лет со дня кончины Митрополита Антония, а в следующем – 100 лет со дня первого издания его знаменитой работы «Догмат Искупления».
Свт. Афанасий Великий
В христианской древности Александрия выдвинула череду замечательных людей. Своей культурой, деятельностью, святостью они заслужили нашу память. В III в. она дала отцов Церкви, которые создали здешнюю школу мысли, заложили основы знаменитой александрийской богословской традиции.
Свт. Афанасий явился в одном из позднейших поколений. Еще в детстве ему довелось узнать гонения, однако это не поколебало его, закалило характер и воспитало в нем непримиримость, которую противники постоянно ставили ему в вину. С несгибаемостью мученика он защищал православие, утвержденное на Никейском соборе. Вся его жизнь была борьбой с арианской ересью, отрицавшей божественность Христа.
МУЖ ЦЕРКВИ
Будущий александрийский епископ был, в отличие от каппадокийцев, не учителем, а истым церковным человеком. «Он уделял занятиям мало времени, - пишет свт. Григорий Богослов, - ровно столько, чтоб не прослыть невеждой».
Мы ничего не знаем ни о его воспитании, ни об учителях, ни о научных занятиях. Сам он сообщает, что первые его наставники погибли во время гонений. Стало быть, они были христианами. Св. Афанасия сформировала Церковь; с нею связаны все его достижения, она была его жизненной средой, его родиной, его семьей. Он выступал на ее защиту бестрепетно - так сын защищает свою мать.
В св. Афанасии больше чувствуется египтянин, нежели грек. Ему привычней было изъясняться и писать по-коптски. Сам из простонародья, о чем свидетельствует его живой, уличный язык, для бедных он был своим человеком и в случае надобности умел управляться с толпой. Народ оставался верен своему трибуну, община его любила, и с простыми людьми у него не было трудностей; трудности создавал клир, богословские пререкания, политические треволнения. Подобно некоторым своим преемникам, он скорее напоминает христианского фараона, нежели церковного сановника или философа.
Это отчасти объясняет его особый пафос; натура несгибаемая и деятельная, он не пренебрегал ни уловками, ни шантажом, лишь бы обернуть дело на пользу ортодоксии. Иные времена, иные нравы! Впрочем, александрийские нравы всегда отличались некоторым своеобразием. География тоже кое-что объясняет в людях. Неверно было бы судить святителей Афанасия или Кирилла по нашим меркам.
В бытность диаконом св. Афанасий сопровождал своего епископа Александра на первый вселенский собор. И таким образом был свидетелем победы веры над ересью Ария. Вполне возможно, что в этой победе св. Афанасию принадлежала некая закулисная роль. Он был и остался неуклонным последователем никейских решений, а позднее даже почитал себя живым зерцалом ортодоксии, что осложняло и ожесточало многие конфликты.
Епископ Александр умер в 328 г., признав св. Афанасия своим достойнейшим преемником. Избрание, однако, прошло не без трудностей, как отмечает панегирист свт. Афанасия свт. Григорий Богослов: препятствием служила его молодость (ему было тридцать два года), цельность его характера, его резкая и непримиримая позиция в борьбе с арианством. Эта борьба стала содержанием всей его жизни, и в последующие сорок пять лет он выступал против арианства вначале в союзе со светскими властями, а затем, когда власть предала ортодоксию, то и против властей. Пять изгнаний не сломили его сопротивления и не ослабили его духа.
ЕПИСКОП В ИЗГНАНИИ
Новый епископ начал с того, что постарался укрепить в сердцах верующих заветы Никейского собора. Он объехал всю епархию и встретился с прп. Пахомием, первым устроителем отшельничества. Тот проникся к св. Афанасию глубоким почтением и назвал его «отцом православной веры Христовой».
Распри начались в 330 г. Для начала епископ разделался с последователями Мелехия, которые учинили схизму. Обошелся он с ними немилосердно: он не умел отделять людей от их убеждений. Затем император Константин, желая замирения умов ради вящей централизации, помиловал Ария, когда тот признал новый символ веры, и императорским рескриптом предписал ему вернуться к исполнению прежних обязанностей. Св. Афанасий наотрез отказался признать такое решение. Его это затрагивало впрямую: ведь Арий был александрийским пресвитером. Вот ответ св. Афанасия императору: «Негоже возвращать к делам Церкви тех, кто противится истине, подстрекает к ереси и предан анафеме вселенским собором». Епископ упорно стоял на своем. В Александрии возобновились смуты: дошло до того, что епископа понудили скрыться из города и искать приюта в одной из монашеских обителей Верхнего Египта.
В 335 г., воспользовавшись паломничеством императора в Иерусалим, недруги св. Афанасия спешно созвали собор на императорском пути в Тире, призывая порешить разногласия миром. Затребованный туда александрийский епископ нехотя повиновался и прибыл с пятьюдесятью египетскими епископами, которых не приглашали и слушать не стали. Св. Афанасий оказался в незавидном положении, ибо многие из призванных епископов испытывали к нему враждебность. Его обвинили в насилии и беззаконии. Видя столь неблагоприятный оборот событий, епископ удалился прежде, чем его успели отстранить от должности.
Неукротимый епископ появился через некоторое время в Константинополе, подстерег императора на улице и попросил выслушать его. Константин призвал на совет епископов, вновь поставленных на Тирском соборе; те не стали припоминать старых обид, благо и новых хватало: св. Афанасия обвинили в самоуправстве на хлебных рынках Египта и в том, что он угрожал задержать поставки. Императора смутили недобрые толки, он разгневался и отправил александрийского епископа в ссылку в Трир. Это было первое из его пяти изгнаний.
Будь он покладистее - и теперь, и в первом случае с мелехианцами - он мог бы остаться при своих принципах и исправить положение, не играть на руку врагам, которые представили его в глазах императора, доселе благосклонного к епископу, человеком несговорчивым, склонным к распрям. Впоследствии св. Афанасий несколько укротит свой нрав, но пока что епископ молод и порывист: он без оглядки бросается в бой.
Лишенная епископа Александрия заволновалась. Знаменитый отшельник прп. Антоний лично заступился за св. Афанасия перед императором. Тот ответил, что не допускает мысли, чтобы столь почтенное собрание ошиблось, сочтя св. Афанасия «дерзким гордецом и крамольником». Лишь после смерти Константина епископ снова вступил в столицу своей епархии.
К несчастью, новый император оказался благосклонным к арианству. Св. Афанасия вновь лишили епископства на Антиохийском соборе (339 г.). Тогда он явился пред лицо папы римского Юлия I и был восстановлен в прежнем сане. Епископ воспользовался своим пребыванием в Риме, чтобы привлечь Запад на сторону ортодоксии. Ему удалось вернуться в свой город лишь в 348 г., где его приняли как вероучителя, с торжеством, ликованием и почестями. Воспоследовали десять лучших, самых плодотворных лет его епископства.
Ход событий побуждал его все решительнее отмежеваться от светских властей. Вмешательство императора было весьма небезопасно для ортодоксии, и св. Афанасий первым среди церковников провозгласил и с редкостным упорством отстаивал независимость Церкви.
Александрийский епископ оживил в своей епархии дух Никейского собора; он глубоко разрабатывал основы христианской жизни, поддерживал братские отношения с монашеством. Он занялся обращением Эфиопии и Аравии. К этому периоду затишья относятся некоторые из его важнейших сочинений.
Через десять лет он снова изгнанник, на этот раз его приняли отшельники египетских пустынь. Он оставался с ними до 361 г. и вернулся только при Юлиане, когда лжеепископа Георгия, замещавшего св. Афанасия, растерзала александрийская толпа. При Юлиане св. Афанасий был снова изгнан. На этот раз епископ особенно тесно сблизился с монашеством; он составил жизнеописание главы монахов прп. Антония Великого - документ этот явил векам образец религиозности и христианского благочестия и сыграл немалую роль в обращении блаж. Августина. Св. Афанасий уловил суть того религиозного движения, которое захватило весь Египет и возродило в песках пустыни былой дух сопротивления. Из монашеской кельи он продолжает надзирать за своей епархией, отстаивает заветы Никейского собора: он остается «незримым египетским патриархом».
В 366 г., по истечении последнего четырехмесячного изгнания, св. Афанасий, наконец, вернулся в свой город и мирно правил епархией, столь ему преданной, до самой смерти (в 373 г.). Из 46 лет епископства двадцать он провел в изгнании. Когда скончался этот несгибаемый воитель, ортодоксия была утверждена еще не повсюду. Но через несколько лет император Феодосий повелел всем своим подданным блюсти никейские заповеди. Таков был исход борьбы, которую направляли деяния и сочинения этого великого епископа.
В воскресенье, 20 ноября, в Мельбурне (Австралия), в греческом храме Успения Божией Матери епископ ИПЦ Греции Амвросий сослужил с епископом РПЦЗ Иоанном.
Заявление
Ввиду очевидной дезорганизации управления Синода РИПЦ и уклонения от канонической линии Русской Зарубежной Церкви приснопамятных митрополитов Антония, Анастасия, свят. Филарета и Виталия, а так-же указов и действий, направленных на разрушение церковной жизни, мы заявляем о своём выходе из под означенного управления и переходе под омофор Сербской Истинно-Православной Церкви с 27 октября/9 ноября 2016 года.
8/21 ноября 2016 г. на Престольный Праздник в честь св. Архистратига Михаила, который отмечал Свято-Михайловский епархиальный приход в Одессе (РПЦЗ), прибыли сестры Одесского Свято-Иоанновского монастыря.
Божественную литургию возглавил Высокопреосвященнейший Митрополит Агафангел - Первостоятель Русской Зарубежной Церкви. Ему сослужило духовенство Свято-Михайловского храма. На литургии было много причастников.
По окончании богослужения, все священство и гости были приглашены на праздничную трапезу. Сестры Одесского монастыря благодарят Его Высокопреосвященство, Митрополита Агафангела и всех благоустроителей Праздника за возможность помолиться на архиерейской службе Святому Архистратигу Михаилу с Воинством Небесным, а также за обильную и вкусную трапезу, которая ожидала всех гостей в епархиальной трапезной.
Настоятелю - Высокопреосвященнейшему владыке Агафангелу и всему Свято-Михайловскому приходу многая и благая лета!
Представленные вопросы ученика и ответы старца представляют собой келейные записки Павла Петровича Тамбовцева, одного из учеников преподобного старца Льва. Павел занимался перепискою книг святых отцов, и иногда, под диктовку старца писал ответы к многочисленным его духовным детям.
– Каким образом поступать, когда я, находясь в кругу братии, не могу воздержаться от слов, и когда говорю, то кого-либо обижаю словами?
– Должно помнить произносимый св. Церковию к Богу глас сей: положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих.
Притом надобно воображать, что те, которые говорят, делают сие в разуме духовном: они сего достойны, а ты считай себя недостойным разговора с ними, и когда спросят тебя, отвечай с благоговением.
Когда же увлечешься сему противным, кайся и старайся неотложно исправиться. Должно еще вести себя так, чтобы братия не заметили в тебе твоей отличности во исправлении.
– Почему, в течение пятилетнего жительства в пустынной здешней обители, стараясь сколько-нибудь о собственном назидании, я чувствую, напротив, что действительно сделался хуже, о чем свидетельствуют неосмотрительные мои поступки, хладность сердца и недостаток великодушия?
– Весьма редкие в столь короткое время возлетали крилами веры и добродетелей на духовное небо, ощущали в себе нелестные залоги упований, обручение будущей славы. Весьма не многие, после продолжительных трудов, ощущали таинственно утешительную награду или цветы искренней деятельности о Господе, обещающие собрание плодов в вышнем вертограде Иисуса Христа; а иные и во всю жизнь свою на земли не ощущали того, и не ощутят, по смотрению небесного Покровителя – Бога, Который всегда лучше о нас промышляет; ибо мы, как бы младенцы в рассуждении судеб Мироправителя, нередко у Него просим таких орудий, кои по достоинству своему и силе спасительны, но по нашему неискуству могут быть употреблены нами в совершенный вред; почему любвеобильный Отец-Светов скрывает от некоторых благочестивых дары, которые одним спасительны, других приближают к погибели. Что бы было, если бы Бог-Всеведец совершенно исполнял все наши желания?... Я думаю, хотя и не утверждаю, что все бы земнородные погибли. Бог, хотя не презирает молитвы избраннейших своих, но желаний их иногда не исполняет, и единственно для того, чтобы по Божественному своему намерению устроить все лучше. При сем можно заметить, что живущие без внимания к самим себе никогда не удостоятся посещения благодати; а если по единственной благости Божией и удостаиваются, то уже пред кончиною. Но видеть себя вне преспеяния не есть еще совершенное непреспеяние. Таковые чувства могут насаждать в сердце искреннее смирение; а когда ты подлинно имеешь сознание, что лишен плодов духовных, то старайся неослабно усиливать стремление свое к Богу. Когда мы находим себя лишенными добродетелей, и потому не имеем о себе мнения, то сие самое может привлекать Божественное призрение, которое укрепит нас надеждою противу смертного духа отчаяния. Когда мы не успели в добродетелях, то нет ближайшего средства ко спасению как смиренномудрие. Высокомерие и при добродетелях богопротивно: но кроткая мысль пред Богом забвена не будет.
В том Евангелии, которое мы с вами слышали за Божественной литургией сегодня, сначала мы слышали рассказ евангелиста Матфея о некоторых чудесах Спасителя. Прежде всего о том, как Господь исцелил двух слепцов. Недавно мы говорили о том, что святые отцы и толкователи замечают, что там, где другие евангелисты говорят о каком-нибудь чуде, говорят об одном человеке исцеленном, евангелист Матфей говорит о двух. Это потому, как указывают святые отцы, что он в своем Евангелии придерживается такого способа изложения, что похожие, одинаковые чудеса соединяет в одно, в одном повествовании.
В Бердянске, Запорожской области продолжаются гонения на общину РПЦЗ и ее настоятеля.
Преследования настоятеля общины РПЦЗ во имя святителя Иоанна Шанхайского, протоиерея Олега Николаева приобретают все более циничный характер.
Введение (краткая справка)
В 324 г. имп.Константин Великий, открыто покровительствовавший христианству, разгромил правившего на Востоке имп. Лициния, объединив под своей властью всю империю. К этому времени относится начало широкого распространения ереси арианства (его сторонники признавали Сына Божия творением Бога Отца). Сознавая угрозу для единства Церкви, имп. Константин обратился к еп. Осию Кордубскому с просьбой стать посредником в примирении противостоящих партий.
В сир. рукописи (Paris. syr. 62) сохранилось послание первого антиарианского Собора, состоявшегося в Антиохии в кон. 324 или нач. 325 г. Отцы Собора осудили Ария и предложили вынести окончательное решение арианского вопроса на Собор всей Церкви, который предполагалось созвать в Анкире. Так родилась идея Вселенского Собора. По указанию имп. Константина местом созыва Собора стала Никея, где в 325 г. состоялся I Всел. Собор. Из 318 отцов ок. 80 представляли кафедры Вост. диоцеза империи; Антиохийскую кафедру представлял еп.Евстафий. Собор в Никее принял вероопределение о том, что Отец и Сын единосущны (греч. ὁμοούσιοι), а в 6-м прав. подтвердил традиц. преимущество епископа Антиохии.
Большинство Поместных Соборов в Антиохии в IV в. обсуждали проблемы, поднятые арианскими спорами (подробнее см.Антиохийские Соборы). На одном из них (между 327 и 330) был низложен еп. Евстафий, один из наиболее убежденных защитников Православия в Никее. Еп. Евсевий Никомидийский внушил имп. Константину, что свт. Евстафий был зачинщиком беспорядков в Антиохии и не оказывал должного почтения императору. Низложенный святитель был сослан во Фракию, его сторонники (по словам свт. Иоанна Златоуста, вопреки завету самого Евстафия) при выборах нового епископа отделились, составив особую общину. Избранный большинством еп.Павлин Тирский (330) через несколько месяцев был смещен, и его место занял арианин Евлалий. С этого времени Антиохийский престол надолго перешел к противникам Никейского вероопределения. Еп.Флакилл принял участие в Тирском Соборе (335), низложившем с Александрийской кафедры главного защитника никейского Православия - свт. Афанасия Великого. В конце 338 г. Антиохийский Собор поставил на его место Григория Каппадокийского.
После разделения империи между сыновьями Константина Великого (337) правивший на Востоке имп. Констанций II сделал Антиохию одной из своих резиденций. Летом 341 г. здесь в присутствии императора состоялось освящение Великой ц., к-рая была заложена еще имп. Константином на месте древнего христ. храма, разрушенного при Диоклетиане (Евсевий. Жизнь Константина. III 50; см. Антиохия, памятники). Антиохийский Собор, состоявшийся в связи с этим событием, подтвердил низложение свт. Афанасия.
Преемник еп. Флакилла СтефанI был низложен летом 344 г. за попытку оказать давление на папских легатов на Сардикийском Соборе. В 346 г. свт. Афанасий Великий посетил в Антиохии пресв. Павлина, возглавлявшего правосл. общину евстафиан, что упрочило ее положение. Однако имп. Констанций, покровительствовавший арианам, добился поставления на Антиохийский престол Леонтия. Тот, хотя и не демонстрировал явно свое арианство, принимал в клир только убежденных ариан. В это время 2 мирянина-антиохийца из числа ревностных защитников Православия, Флавиан и Диодор, начали собирать своих единомышленников на кладбищах по ночам, чтобы петь гимны на могилах мучеников. Позже Флавиан стал епископом Антиохии, а Диодор - Тарса.
В 358 г. Леонтию наследовал Евдоксий, ярый арианин. Низложенный на Соборе в Селевкии Исаврийской (сент. 359), он отправился в столицу империи и вскоре был возведен на Константинопольскую кафедру. В кон. 360 г. на Антиохийский престол в результате компромисса был избран Мелетий, бывшый епископ Севастии Армянской и друг Акакия Кесарийского. Он проявил себя сторонником Никейского Символа веры, и это вызвало в Антиохии возмущение ариан, к-рым удалось менее чем через месяц после избрания Мелетия сослать его в Мелитину. По указу имп. Констанция ок. 361 г. епископом Антиохии был поставлен близкий соратник Ария Евзоий. Попытка сторонников Мелетия объединиться против ариан с евстафианами, остававшимися в расколе с 330 г., не увенчалась успехом. Т. о. в нач. 60-х гг. IV в. в АПЦ образовалось несколько «партий»: поддерживаемый императором арианин Евзоий был лишен церковного общения с правосл. престолами Рима и Александрии; пресв. Флавиан возглавил мелетиан; Павлин продолжал руководить евстафианами, отстаивавшими принцип строгого следования Никейскому Символу веры и подозревавшими Мелетия в арианстве. Павлина поддерживали Рим и Александрия, в то время как большинство вост. епископов и правосл. общин Антиохии были на стороне сосланного еп. Мелетия.
Имп. Юлиан Отступник в начале своего правления вернул сосланных епископов: Мелетия в Антиохию, свт. Афанасия Великого в Александрию. В нач. 362 г. свт. Афанасий созвал Александрийский Собор, призвавший восстановить мир в Церкви, прежде всего в АПЦ. На Соборе присутствовали как мелетиане, так и евстафиане, в Антиохию были направлены послы для восстановления церковного единства, но развитие событий осложнилось вмешательством еп. Люкифера Каралисского. Сосланный из Италии на Восток за исповедание Никейского Символа веры, он по приезде в Антиохию вступил в общение с Павлином. Поскольку Мелетий еще не вернулся из ссылки, еп. Люцифер единолично в нарушение канонических норм поставил во епископа главу евстафиан Павлина. После этого примирение с мелетианами было затруднено.
В июле 362 г. в Антиохию прибыл имп. Юлиан Отступник, готовившийся к персидскому походу. По его инициативе мощи сщмч. Вавилы были удалены из Дафны, где находилось знаменитое святилище Аполлона, и перенесены в Антиохию. Это вызвало анти языческие волнения, в ходе которых святилище Аполлона было сожжено; тогда разгневанный император приказал закрыть Великую ц. Все эти события, разумеется, не способствовали миру в Церкви (Аммиан Марцеллин. История. XXII 13. 1 сл.).
После гибели Юлиана имп. престол занял Иовиан. По его просьбе в сент. 363 г. в Антиохию прибыл обеспокоенный церковными раздорами свт. Афанасий Великий, который, столкнувшись с отказом Мелетия пойти на уступки, признал законным епископом Павлина. Между тем Рим до 375 г. не признавал законным епископом ни того, ни другого. В Антиохии, т. о., помимо ариан, сплотившихся вокруг Евзоия, в течение 30 лет существовало несколько православных «партий». По инициативе Мелетия в Антиохии был созван Собор, на к-ром был подтвержден Никейский Символ веры.
Новый имп. Валент, поддерживавший ариан, возобновил ссылки правосл. епископов; Мелетий был выслан в Армению (365), а на Антиохийскую кафедру вернулся Евзоий. Менее влиятельных павлиниан власти оставили в покое, а мелетиане должны были собираться для богослужений под открытым небом или в горных пещерах. Многие из тех, кто отказался от церковного общения с Евзоием, были утоплены по имп. приказу в р. Оронт. Во время войны Валента с готами (367-370) Мелетий вернулся в Антиохию; в это время он крестил и поставил во чтеца юного Иоанна Златоуста. В 371 г. имп. Валент сделал Антиохию своей постоянной резиденцией, что стало причиной новой ссылки Мелетия.
Свт. Василий Великий, с 370 г. занимавший кафедру Кесарии Каппадокийской, с согласия Мелетия предпринял попытку примирить его со свт. Афанасием, чтобы тот убедил Римский престол способствовать объединению 2 правосл. общин в АПЦ. В связи с кончиной свт. Афанасия (373) свт. Василий взял на себя переговоры с Западом. Папа Дамас, не осознавая сложности положения православных на Востоке, занял жесткую позицию и в 375 г. признал Павлина законным епископом Антиохии. Тем не менее, свт. Василий продолжал отправлять послания и посольства к иерархам Востока и Запада. Вспыхнувшие в то время споры вокруг толкования понятия "ипостась" еще более осложнили положение. Прибывший в Антиохию блаж. Иероним принял поставление во священника от Павлина (378), демонстрируя свою враждебность к мелетианам. Между тем свт. Василий незадолго до кончины (379) увидел результаты своих миротворческих трудов: Римский Собор снял обвинения с Мелетия (кон. 377), а после того как ставший единовластным правителем империи имп. Грациан (авг. 378) вернул сосланных иерархов, ок. 150 епископов, объединившихся вокруг Мелетия, подписали Соборное послание (осень 379), присланное за год до этого из Рима.
Никейская вера стала офиц. вероисповеданием Римской империи со времени вступления на Константинопольский престол имп. Феодосия I Великого (380). Посланный в Антиохию военачальник Шапур должен был согласно имп. указу передать православным церкви ариан, поставленных вне закона. Вернувшийся на Антиохийскую кафедру Мелетий предложил Павлину разделить с ним управление, чтобы в случае смерти одного другой остался главой единой АПЦ. По свидетельству блаж. Феодорита, это предложение было отвергнуто и храмы передали Мелетию (Церк. ист. V 3), которого имп. Феодосий I вскоре вызвал в столицу на Всел.II Собор (381). На нем присутствовало 65 епископов Востока, на первых заседаниях председательствовал Антиохийский еп. Мелетий. Собор подтвердил Никейский Символ веры и дополнил его определениями о Св. Духе. Благодаря настойчивости новоизбранного К-польского еп.Нектария, председательствовавшего на Соборе после кончины Мелетия и отречения свт.Григория Богослова, Константинополь был провозглашен 2-м по чести престолом Вселенской Церкви после Рима (2 Всел. 3), потеснив Александрию и Антиохию.
Наследником Мелетия на Соборе был избран Флавиан, несмотря на то, что свт. Амвросий Медиоланский и свт. Григорий Богослов выступали за признание Павлина. Хотя его Православие и не вызывало сомнений, вост. епископы продолжали видеть в Павлине главного виновника раскола. Павлин оставался в общении с Римской и Александрийской Церквами и в 381 г. отправился на Собор в Рим, где он был признан единственным законным епископом Антиохии. Но раскол был уже на исходе, все более приобретая характер конфликта личностей. Запад настаивал на созыве Собора для окончательного решения вопроса об объединении, к тому же склонялся и имп. Феодосий I. В 388 г. Павлин умер, оставив своим преемником Евагрия, скончавшегося ок. 392/93 г. В 394 г. архиеп. Феофил Александрийский признал законность прав свт. Флавиана, а в 398 г. его признал и папа Римский.
Несмотря на то, что АПЦ имела теперь единственного общепризнанного предстоятеля, нерешенным оставался вопрос об отношении к евстафианским клирикам. Феофил Александрийский безуспешно пытался хлопотать перед свт. Флавианом о приеме их в общение без нового поставления. Схизма тем самым продолжалась. Преемник Флавиана Порфирий (404-414) был поставлен противниками Иоанна Златоуста и скомпрометировал себя выступлениями против святителя. Сторонники Златоуста отделились от еп. Порфирия, державшегося на престоле лишь с помощью имп. власти. Положение изменилось лишь при следующем епископе свт. АлександреI. Он примирился с евстафианами, возглавив одно из их шествий (Феодорит. Церк. ист. V 35), и вернул в Церковь «иоаннитов», вписав в диптихи имя свт. Иоанна Златоуста. На 414 г. приходится окончательное уврачевание раскола АПЦ, символом чего является внесение имен Евстафия и Мелетия в календарь правосл. Церкви (под 21 и 12 февр.) и в римский мартиролог (под 16 июля и 12 февр.). Антиохийская схизма, возникшая на основе догматических расхождений, осложнялась личными антипатиями, соперничеством крупных престолов, возрастающим отчуждением Востока и Запада, вмешательством императоров. Существенным обстоятельством являлся и тот факт, что она переросла в общецерковный раскол, затронувший и др. кафедры.
Феодот, сменивший в 424 г. на Антиохийской кафедре свт. Александра, начал свою деятельность с вмешательства в споры, вызванные распространением пелагианства. Созванный в Антиохии Собор осудил ересь Пелагия. Будучи противником свт. Иоанна Златоуста, Феодот снова вычеркнул его имя из диптихов АПЦ, и лишь волнения в народе вынудили его восстановить в поминовениях имя святого. При его преемнике ИоаннеI (428-441/42) АПЦ оказалась вовлечена в бурные догматические споры, сотрясавшие Вселенскую Церковь.
Антиохийский Павлинианский раскол
А.В.Карташев. Вселенские соборы
Еще при Константине Великом в 330 г. началось в Антиохии в низах народных сопротивление грубому государственному вторжению в жизнь церкви. Константин поддался внушениям придворного Евсевия Никомидийского, поверил провокации и удалил в ссылку с Антиохийской кафедры в 330 г. оклеветанного Евстафия Антиохийского. На деле это была просто богословская борьба против одного из твердых столпов никейского «единосущия.» После ссылки Евстафия часть его верных последователей-мирян порвала с высшей иерархией и довольствовалась по нужде опекой единомысленных пресвитеров. С 332 г. этой малой церковью раскольников управлял пресвитер Павлин. Β кружке Павлина держались только за никейское «омоусиос» и затыкали уши пред «тремя ипостасями». Но были там и благоразумные элементы, соединявшие с «омоусиос» и «три ипостаси», предвосхищавшие будущее богословие всей церкви. Лидеры группы были миряне Диодор и Флавиан. Стоя упорно за Никейский символ, вожди группы не желали быть какими-то сектантами-беспоповцами и не разрывали формально связи с епископатом, ожидая богословских исправлений. Полемически лишь громко возвышали голос против арианства. Настроение было повышено-героическое. Павлин и его паства, воскресившая недавние времена языческих гонений, часто собирались для богослужений на гробах мучеников. Это стяжало им популярность в широких слоях народа. Лукавый, признаваемый властями епископ Леонтий, боясь популярности этих «евстафианцев-павлиновцев, « даже уговаривал их уйти с могил мучеников. Но и сам прикусил язык, воздерживаясь от арианской болтовни с кафедры.
Β такой обстановке произошел в 357 г. захват антиохийской кафедры Евдоксием. Отсюда этот «перелет» в 361 г. переместился в столицу империи, в Константинополь. Это вызвало партийную борьбу за обладание Антиохийской кафедрой. Нормальный порядок был выборный. Император Констанций сам пожелал быть на выборах на эту столичную кафедру. Состоялся как бы род публичного конкурса с речами от партий на тему, официально и самим императором утвержденную, ο догматическом смысле 8-й главы, стиха 22 Книги Притчей: «Господь созда мя (εκτισέμε) в начало путей Своих в дела Своя.» Конкурентами, выступившими с речами, были тогдашние великаны: Георгий Александрийский (евномианин), Акакий Кесарийский (теперь омий) и Мелетий, епископ Севастийский, восходящее светило на богословском горизонте. Речь Мелетия была покрыта рукоплесканиями, т.е., надо думать, соответствовала симпатиям народного большинства. Ее сохранил нам св. Епифаний (Кипрский) вместе с его критикой. Епифаний видит в речи места, «достойные порицания». Мелетий тут настаивает на ненужности всего, что не унаследовано «от предков, « отрицает «исследования ο Сыне». Задачей своей оратор ставит «мир» церковный. Все соблазны приписывает людям, не ценящим этого мира. Отеческое учение ο Сыне Божием Мелетий передает в формулах, явно противоарианских: «Сын есть рождение совершенное и пребывающее от Совершенного и Пребывающего в тожественности»; «Ипостасный и Вечный Сын», «подобный Отцу — όμοιος,» «подобный и точный образ Отца». Но ни разу не упоминается, ни омоусиос, ни даже омиусиос. Таким образом, провозглашаются формулы официально господствующего омийства. Недаром избранного после этого Мелетия Констанций решительно утвердил.
Β будущем житии впоследствии канонизованного Мелетия этот момент конкурсной речи и выборов дополнен легендами. Будто бы Мелетий, не желая все договаривать до конца, дополнял свои фразы ораторскими жестами своей руки. To складывал свои персты для жеста епископского благословения, то для крестного знамения, то просто разделяя персты. И вот, когда он соединял и уравнивал три перста с мыслью ο богоравенстве во Св. Троице, от его знамения исходило сияние. Β поздних русских перепечатках этого греческого жития y нас в Москве в XVII в. наши старообрядцы усматривали оправдание двуперстия.
Так естественно, что Мелетий, выдвинувшийся среди омиев, и в данном случае проповедовал омийство. Человек он был знатный, богатый, имевший поместье около сирского города Мелитины, светски образованный. Он вращался в обществе Акакия с момента «датированной веры» (4-я Сирмийская формула) — 359 г. После низложения Евстафия Севастийского на Мелитинском соборе Мелетия возвели на кафедру Севастия. Но с паствой y него вышла какая-то ссора. Он ушел в сторону от дел и жил как обеспеченный человек в деревне около Верии. На большом соборе Селевкийском он был даже в группе Акакия и подписал крайнюю Акакиеву формулу. Был Мелетий на стороне Акакия и в памятную ночь прений под 1 января 360 г. Β Константинополе и подписал Никейскую формулу. Был и участником Константинопольского собора 361 г., который низложил омиусиан (!!).
Как же из этого последовательного «омия» вышел столп ІІравославия и председатель II Вселенского собора?
Вот это довольно характерный пример переживаний в восточном православии, казавшемся Западу безнадежным арианством. A между тем здесь главный путь от омийства лежал к Никейской вере. Вероятно, Мелетий начал переживать внутренний поворот к никейству под влиянием именно паствы Антиохийской. Β судьбе его происходят какие-то резкие и необъяснимые для нас перемены. Государственная власть уже через месяц после его торжественного водворения на кафедре считает своим долгом круто повернуть и просто прогнать его. Причины для историков остаются загадочными. Иоанн Златоуст говорит, что Мелетий напугал власти тем, что произвел много экскоммуникаций в Антиохии. Кого же он изверг? Златоуст говорит так: «Он избавил город от еретического заблуждения и отсек гнилые члены от остального тела.» Если так, то, значит, он ударил по официальным омиям (а внутренне — арианам). Блаженный Иероним сообщает: Мелетий «принял к себе пресвитеров, раньше низложенных Евдоксием.» Стало быть, он оправдал забитых арианским начальником православных, хотя бы и в умеренной форме омиусианства в его умеренном Никейском истолковании. Св. Епифаний Кипрский пишет: «...принял в общение тех, которых ранее анафематствовал.» Это уже походит на разрыв с омийством, которое его возвело на кафедру Антиохии. Откуда же этот разрыв? Иероним говорит: «...по причине внезапного изменения им веры (exilii justissima causa subita fidei mutatio)»; походит на тο, что Мелетий сказал свою «дипломатическую» выборную речь прямо ради взятия власти, с умыслом восстановить чистое православие, к которому он невидимо извне, но решительно пришел. Изгнание Мелетия выполнено по указу императора, т.е. насильственно (в 361 г.).
Если бы Мелетий при его повороте к Никее остался в Антиохии, то, может быть, и вопрос ο сближении его с «евстафианами» (с Павлином) разрешился бы. Но удаление Мелетия опять заострило полярности между группами. На кафедру Антиохии правительство возвело Евзоия, под омийской овчиной старого арианствующего волка. Конечно, евстафиане-павлиниане еще более отдалились от официальной Антиохийской церкви.
Когда Мелетий в 361 г. по распоряжению того же Констанция, который его и выбирал, был лишен своего места, православно устремленные элементы его паствы не пожелали принять Евзоия и собирались в одной удержанной ими церкви в «старом городе» (εν τη παλαια).
Κ сожалению, старые евстафиане, теперь руководимые узким и нетерпимым Павлином, не желали объединиться с Мелетием, утвердившим «три ипостаси,» ибо упрямый Павлин шел за Римом. Для него допустима была только «миа ипостасис», как синоним «миа усиа».
Антиохийские (мелетианские) отцы, прибывшие к Афанасию на Александрийский собор 362 г., установили, по существу, их троичное единомыслие с павлиновцами, но видели, что нужен еще долготерпеливый сговор, чтобы преодолеть углубившееся недоверие упорствующих павлиниан, особенно самого их вождя.
Вполне понятно, что Афанасиев Александрийский собор 362 г. пожелал направить к этой ромофильской антиохийской группе очень мягкое братское увещание к миру. Поручил его увезти и лично передать павлиновцам через свою особую депутацию. Персональный состав депутации должен был импонировать Павлину своей естественной дружественностью, римским духом. Возглавлена была депутация западным епископом Евсевием Веркельским (Верчели), возвращавшимся теперь из африканской (Констанциевской) ссылки домой. Β самой Антиохии в этот момент оказался тоже возвращавшийся домой на Запад из Фиваидской ссылки епископ Лукифер Каларисский. Депутация от Александрийского собора привезла свой умиротворяющий «томос.» A чуть раньше ее прибывший в Антиохию Лукифер, можно сказать, уже свел с ума и без того узенького Павлина. Лукифер, видел в «Трех Ипостасях» (василианских, a теперь и мелетианских и даже афанасиевых) чистое арианство. Лукифер вдохновил Павлина быть неподвижно упорствующим и впредь. И для укрепления позиции Павлина он убедил его принять из рук одного только его, Лукифера, епископскую хиротонию, как в исключительном случае, ради спасения самой веры. Евсевий Веркельский, видя здесь неудачу своего соборного посольства, не вступил в общение ни с той, ни с другой стороной в Антиохии. Но, направляясь к себе на Запад, Евсевий добросовестно извещал восточные церкви ο постановлениях Александрийского собора 362 г. и содействовал их принятию и применению на практике. Равно как и Иларий Пиктавийский то же делал на Западе — в Галлии и Италии.
Многие епископы Ахаии, Македонии и на Западе — в Испании и Риме — с папой Ливерием во главе подписывали александрийские постановления 362 г. ο принятии в общение в сущем сане всех приемлющих Никейскую веру.
Β Антиохии же после активности неистового Лукифера Каларисского разрыв между «староникейцами» (Павлин) и умеренными (Мелетий) только углубился.
A в Александрии даже при язычествующем Юлиане враги Афанасия добились ссылки его якобы за обращение в христианство каких-то ελληνίδας, так называемых язычествовавших видных дам из светского общества.
Организаторский подвиг Василия Великого
Из троицы Великих Каппадокийцев Василий, как признанный администратор, взял на себя труднейшую миссию привести корабль церкви к тихой пристани «мира церковного.» Без тактических приспособлений к совести немощных этого сделать было нельзя. Афанасий был борцом. Но сколько смут поднялось по поводу его деятельности! Василий жаждал утишия. Но люди уже вошли во вкус вражды, интриг и подозрений. Василий, как организатор и друг каппадокийского монашества, имел в нем опору. Но среди его же он имел и придирчивых критиков. Вот маленькая иллюстрация из писем Григория Богослова. На праздник памяти мученика Евпсихия 7 ноября 371 г. в Кесарии Каппадокийской сошлось немало гостей. Вот что читаем y Григория (Ер. 58 или 26) в блестящем переводе Болотова: «Некоторые расходившиеся после праздника гости завернули по пути в Назианз к отцу Григория Богослова. Здесь за обедом зашла речь ο Василии и Григории. Хвалили того и другого и Афины и проч. И вдруг среди этого хора похвал поднялся один монах. «Какие же вы, господа, льстецы и лжецы! — резко оборвал он.— Хвалите Василия за что угодно — не спорю. Но в самом главном, что он и православен, я не согласен. Василий предает истину, a Григорий ему поблажает.» Впечатление вышло поразительное. Григорий был возмущен до последней степени. «Я возвращаюсь, — продолжал монах, — с праздника св. Евпсихия. Слышал я там, как богословствует «великий» Василий. Говорил он об Отце и Сыне — превосходно, бесподобно, как никто! Но как только зашла речь ο Святом Духе, так и осекся (το Πνευμα δε παρασυροντας). Словно река текла по каменистому руслу, дошла до песка и пропала. Пошли какие-то неясные намеки и прикрытая блестящим красноречием двусмысленность». Напрасно Григорий разъяснял всю необходимость такого поведения Василия. Монах, y которого нашлись сочувствующие, твердил свое. «Нет! Все это слишком политично, чтобы быть благочестивым! Довольно нам этой икономии! До каких же пор мы будем скрывать светильник под спудом», — цитировал он слова, сказанные когда-то Григорием».
Это расхождение характерно в оценках всех деятелей, стоящих выше толпы, и добрых и злых. Они всегда обречены на осуждение людей, служащих только одной частной задаче, людей узкого призвания.
Для умиротворения всей церкви Василий искал твердой опорной точки и допускал, что таковой может быть римский Запад. Поэтому начавшиеся сношения с Западом он с самого начала принимал с надеждой. Но Запад продолжал быть далеким от понимания Востока и просто ничего не знал ο богословских достижениях там. Β частности, и ο богословствовании Каппадокийцев. На Западе знали одно: анафема Арию, арианству и всякому, не подписывающему никейской «веры». Вся сложность восточного богословия от «западных» ускользала. По выражению Василия Великого, «западные» только и знают, что «вдоль и поперек анафематствуют Ария», тогда как об Арии на Востоке и забыли, a на очереди стояли для самой православной мысли более тонкие вопросы. Упираясь неподвижно на одних «словах» никейского ороса, «западные» не хотели знать никаких других «слов» Востока. Видя это, Григорий Богослов и писал, что «из-за слов расторгаются концы вселенной».
Св. Василий надеялся через оживление сношений и подробное информирование Запада втолковать ему, что арианства на Востоке нет там, где его видят слепые «западные». Василий хотел, чтобы эту миссию взял на себя св. Афанасий. Β 371 г. он направил с Дорофеем, диаконом из клира Мелетия Антиохийского, к Афанасию письмо-просьбу: «Кто на всем Западе уважается более твоей седины! Оставь миру какой-нибудь памятник, достойный твоей жизни, достопочтенный отец!»
Что касается антиохийского вопроса, то Василий считает необходимым признать Мелетия («весь Восток желает Мелетия»). Павлина признает лишь малая секта. Но эта задача была не под силу Афанасию. «Восток всю жизнь гнал его и предавал. И еще в 363 г. в Антиохии, куда прибыл Афанасий для попытки доклада императору Иовиану, Мелетий уклонился от свидания с Афанасием, a, следовательно, и от всякой попытки примирения. Но Афанасий, если и не сам лично, все-таки не прерывал сношений с «восточными». Он даже присылал сюда своего брата-диакона Петра. Но, видимо, эта миссия была бесплодна. Ибо Василий, вообще осторожный и медлительный, вдруг решается принять на себя активную роль инициатора посольства на Запад, пишет от себя «западным» и посылает диакона Дорофея к Мелетию, чтобы «восточные» написали Риму со своей стороны. Мелетий согласился написать. И Дорофей с письмами прибыл в Рим в 372 г.
Письмо Василия рисовало бедствия восточной церкви от господствующей ереси. Иерархи и церкви разрознены. Василий приглашает «западных» приехать на Восток и лично нащупать формы соглашения и объединения. Β Риме отнеслись к посольству с полным непониманием. Лишь поразились его простоте и обиделись на эту простоту. Все посольство из одного только диакона! Но папа Дамасий все-таки счел нужным написать ответ. И так же скромно послал его со своим диаконом Савином (чин на уровне с диаконом Дорофеем). Но что особенно было слепо и грубо, это то, что письмо послано по адресу не Василия с Мелетием, a в Александрию к Афанасию! Люди не хотели видеть реальности. Письмо обходило все острые вопросы и требовало упрощенно держаться Никейской веры.
Но Василий не разыграл обиды самолюбия. Он ухватился за самый факт прибытия Савина, чтобы углубить отношения с Западом. Начал писать новые письма на Запад, но не к папе, a к западным епископам — италийским, галльским, иллирийским. И опять послал к Мелетию, чтобы тот также написал от всей группы православных (από κοινου της συνοδου) для вручения Савину. Мелетий скоро откликнулся и прислал для Савина, возвращавшегося в том же 372 г. обратно, свое соборное письмо за подписью 31 епископа. Письма теперь адресованы не папе, a всему западному епископату. Василий и Мелетий ссылаются не на папское письмо, которое было адресовано на имя Афанасия, a на устные доклады Савина.
Василий и Мелетий рисуют картину разгрома православных церквей под давлением господствующей (силою государства) ереси по всей восточной территории «от Иллирика до Фиваиды.» Практически к Западу обращается просьба: послать на Восток солидное количество епископов (πληρωμα συνοδου), и по возможности епископов с именами, с весом (σεμνοτης), так чтобы из них мог составиться собор для авторитетного воздействия и на церковно-народные круги, и, конечно, для того или иного воздействия на правительство.
Но «западные, « увы, и сами были «тише воды, ниже травы» перед своей более милостивой императорской властью и не дерзали подумать ο столь «шумном» предприятии, как собор. Но, главное, не узнали из слов Савина ничего существенного ο Востоке. Савин смотрел на Восток западными глазами и ничего живого, нового там не рассмотрел. Привезенные с Востока письма кричали ο беде. Но римляне, не интересуясь сутью дела, ставили только один вопрос: да православны ли сами авторы писем? Строгие ортодоксалы Рима (οι ακριβεστεροι), по горькому выражению Василия, не удовлетворились формой выражений Василия. Письма Василия и Мелетия были грубо возвращены назад, a «восточным» предложена готовая формула, под которой они должны были подписаться. Как для неких варваров «восточным» сообщается почтительная канцелярская форма обращения к папе, какую надо соблюдать в бумажном делопроизводстве. Сообщается это рядом с текстом вероисповедания, которое нужно подписать.
Этот сухой, мертвый ответ Востоку отправлен не со специальным, своим, западным посланцем, a c курьером случайным, но Риму угодным. Это был пресвитер Евагрий, возвращавшийся к себе домой в Антиохию. Ho y себя в Антиохии Евагрий был сторонником Павлина. A потому римское послание, которое он привез, адресовано было, за смертью Афанасия (†373 г.), теперь на имя маленького Павлина. Рим упорно доказывал свою слепоту в делах веры Востока. И в отклике на обращение «восточных» занимался не делом, a своим престижем и формальностями. Папа пишет, чтобы «восточные» послали в Рим не диакона, a депутацию из выдающихся епископов, чтобы тогда и Рим мог иметь «приличный повод — ευπροσωπον αφορμην» к ответному посольству, тоже на епископском уровне. Василий напрасно разъяснял Евагрию, что это требование тактически мертвое. Ведь уже при папе Ливерии в 365 г. отношение к «восточным» было внимательнее. Ho папа Ливерий сам испытал давление Ариминского собора и ссылку на Восток, и потому омиусианское восточное посольство к нему тогда увенчалось подписанием соглашения.
Евагрий, как посланец, вообще не только не способен был наладить соглашение, но по своей узости и слепоте лишь повредил делу.
Помеха делу — Антиохийский раскол
Евагрий еще в прежнее время, с момента поставления Павлина в епископы Лукифером, встал на сторону Павлина. Антиохия к этому времени уже была разорвана на три юрисдикции. Теперь появилась и четвертая. У восточных церквей нет гарантий против подобных разделений. Β Антиохии кроме здраво ориентированной юрисдикции Мелетия была еще и арианствующая — омийская церковь y Евзоия. Вместе с Павлиновой юрисдикцией, третьей по счету, создана позднее всех и четвертая «великим» (вернее сказать — гордым, зазнавшимся) Аполлинарием Лаодикии Сирской, соседки Антиохии. Аполлинарий и поставил себе своего рода викарного агитатора для столицы Востока. Таковым явился Виталий. Древние историки церкви отзываются положительно ο личных качествах Виталия. Β 375 г. Виталий был в Риме и просил ο принятии его в общину Павлина. Виталий подал папе Дамасию изложение веры, в котором скрыл свою приверженность к христологии Аполлинария. Обманутый таким умолчанием, папа принял Виталия в общение («по простоте», — деликатно выражается Григорий Богослов) и дал ему свои рекомендации для Востока. Но вскоре же по отъезде Виталия из Рима туда пришло осведомление об учении Аполлинария. Без сомнения, это было ударом для Рима. Ведь до сих пор он гордился Аполлинарием как столпом никейства. Но Рим послал решительные указания Павлину принимать в общение только анафематствующих аполлинариеву доктрину. Виталий взорвался и стал обвинять церковь Павлина в савеллианстве. Вот за это мужество перехода в лагерь Аполлинария последний и наградил Виталия поставлением в епископы для Антиохии. С этого момента и наступило там епископское четверовластие, которое в 376 г. лично наблюдал св. Епифаний Кипрский, посетивший столицу Востока. Он осудительно назвал эту многоголовость церквей «упорной борьбой епископов насмерть».
И вот в такую-то минуту Рим знать ничего не хочет на Востоке, кроме своего Павлина. Василий и «иже с ним» были вновь глубоко огорчены. Василий писал: «Там, на Западе, одни не знают вовсе здешних обстоятельств, a другие, по-видимому, и знают, но объясняют их скорее партийно, чем справедливо». Ο Павлине и зазнавшихся его приверженцах Василий пишет: «Я не согласен уступать только потому, что иной получил от людей письмо, и думать ο нем высоко. Но если бы пришел кто с самого неба и не стал держаться здравого учения веры, то и того я не признал бы сообщником святых». Вот искренние патетические слова восточного богослова, не видящего и не предполагающего никакого учительного сверхавторитета в римских папах. Мерило самой истины возвышается над всеми титулами и властями.
При таких обстоятельствах y Василия отпадала охота обращаться к Риму. Но неутомимый любитель путешествий Дорофей предлагал еще и в 375 г. послать в Рим брата Василия Григория Нисского. Василий начисто отвергал это: «Григорий неопытен в делах церкви. Для человека благомыслящего свидание с ним важно и дорого, но если кто горд (!), заносчив, посажен высоко (!!) и потому не способен слушать, когда говорят люди низкие, то какая будет польза для общего дела от совещания его с мужем, y которого нрав далек от подлого ласкательства?»
Но посольство взял на себя энергичный антиохийский пресвитер, сторонник Мелетия, Санктиссим. Он объездил многих епископов Востока и собрал подписи. Василий совсем было отказывался: «Беспокоить об одном и том же, не смешно ли будет?» Но свои советы давать не отказывался. По делу Виталия Василий говорил: «Надо посоветовать им не принимать всех приходящих без разбора, но раз навсегда, избрав какую-нибудь сторону, принимать остальных по свидетельству принадлежащих к ней, a не присоединяться ко всякому, кто напишет свое изложение веры... Раздоры вспыхнут y нас еще сильнее, если несогласные между собой в вере будут выставлять друг другу напоказ письма, получаемые от «западных.» Β данном случае особенно вдохновлялся этим посольством в Рим сосед Василия Евсевий Самосатский, человек очень сложной психологии, способный к идеологическим увлечениям. Дорофей и Санктиссим с увлечением вложили свою энергию в это предприятие. Для престижа Дорофей был даже специально рукоположен во пресвитеры. Василий Великий в письмах к Евсевию еще раз выражал свои сомнения: «...какая нам помощь от западного высокомерия (της δυτικής οφρύος). Они не знают дела, как оно есть в действительности, и не желают его знать. Предубежденные ложными подозрениями, они поступают и теперь, как и прежде в деле Маркелла. Они не слушают говорящих им правду, a потому и подтвердили ересь своим согласием...» «Если что надобно писать их верховному (τω κορυφαίω), то в виде намека на то, что они не знают, как на самом деле идут дела y нас.» Но как ни разочарован Василий, для него выше всего само дело. И он соглашается сам составить письма: 1) к «западным» от всех восточных епископов; 2) лично от себя к италийским и галльским епископам (не к папе!).
Настойчивость Дорофея и Санктиссима пробила, наконец, глухую стену. Запад как бы проснулся и согласился откликнуться на стоны Востока. B том же году Дорофей и Санктиссим вернулись из Рима с посланием, адресованным Василию и его ново никейской партии. Римское письмо называет «новоникейцев» «возлюбленными братьями» и выражает готовность вступать в общение с теми, «кто будет с ними мыслить согласно во всем». Таким образом, наконец, выбор сделан. Письмо ссылается на открывшие Риму глаза беседы Дорофея.
Василий не ждал такого радостного результата. Он уже терял веру в свой план поднятия господствующего православного знамени на Востоке. Василий с радостью известил единоверных антиохийцев с Мелетием во главе. Почувствовал, что пора теперь им, признанным самим Римом омиусианам, не страшиться засилья официальных омиев. Давление двора отпало. С 377 г. Валент вовлекся в войну с готами, где вскоре и сложил свою голову.
Стало необходимым и для ясности примирения с Римом, и для своего собственного православного самоутверждения произвести своего рода чистку, отмежеваться наконец от всех решительно отклонившихся от православной линии, еще вчера иных друзей, как Аполлинарий Лаодикийский и — увы! — Евстафий Севастийский. Но, конечно, неизбежно было при этом и мужественное великодушие самого Рима. Ведь для Рима как бы монополистом православия на Востоке оставался только маленький Павлин. Вот теперь Василий, постановив отлучение от церкви на Востоке Аполлинария и Евстафия, просит, и Запад с его стороны не осуждать, a только признать оконченными претензии Павлина на монополию своего толкования православия на греческом Востоке. Запад должен был понять в конкретности дела Востока и увидеть, как Василий ради церковной истины осуждает своих личных друзей. Пусть и Запад пожертвует своим Павлином.
Попытки ликвидации Антиохийской распри
Павлин еще держался отдельно от Флавиана. Перед смертью он посвятил себе преемником Евагрия (друга Евсевия Веркелльского), посвятил один. «Малая церковь» приняла Евагрия. Все недовольные скоплялись здесь. Особенно женщины перебегали от епископа к епископу, заводили ссоры и доводили ссорящихся до взаимных анафем. Евагрия не признавали как канонически неправильно поставленного ни в Александрии, ни на Западе. Но «западные» в лице Амвросия не признавали и Флавиана. Β 382 г. Амвросий хотел вызвать к себе на суд и Флавиана, и Павлина. Β 391 г. Амвросий добился собора в Капуе, a Феодосий Великий вызвал Флавиана и велел ему ехать в Италию. Но Флавиан, ссылаясь на старость и зиму, отказался ехать лично. Собор в Капуе поручил разобрать Антиохийскую распрю Феофилу Александрийскому, дяде знаменитого Кирилла. Феофил пригласил обе антиохийские партии на разбирательство к себе в Александрию. Но ни та, ни друтая сторона не поехала к Феофилу. По совету нового папы Сириция Феофил стал действовать осторожнее. Он передвинул место собора в Кесарию Палестинскую. Однако сам Феофил не приехал в Кесарию. Собор там прошел без него. Папа прислал свое авторитетное мнение, что нельзя идти против и апостольских правил, и Никейского собора в том, что посвящать епископа должны два или три епископа. И сверх того, каноническая норма требует, чтобы в Антиохии был только один епископ. Это право присуждено собором Флавиану, ο чем и послано извещение императору Феодосию.
B скором времени, в 394 г., на соборе в Константинополе мирно встретились вместе с Нектарием и Феофил Александрийский, и Флавиан Антиохийский. Сношения Антиохийской кафедры с Западом восстановились путем особой делегации. Ее возглавлял самый старый епископ Востока Акакий Веррийский. Долгий спор этим был закончен de jure. Ho de facto раскол еще не исчез. «Малая Антиохийская церковка» осталась. Флавиан помешал по смерти Евагрия выбору его преемника и не принимал к себе клириков, посвященных Павлином и Евагрием. Флавиан сам скончался вскоре после 401 г. Но раскол продолжался.
В Сирии (Евфратская провинция) на сирском языке выделилась фигура ученого и писателя, поэта-стихотворца и экзегета св. Ефрема Сирина. Он переселился в 363 г. из Низибии (когда она была сдана персам) в империю, в Эдессу.
Его толкования на евангелия по сводному тексту Диатессарон переведены на греческий язык. Св. Василий Великий знал и уважал Ефрема. Ефрем много писал против дуалистических ересей Востока: против Вардессана, маркионитов, манихеев. Умер Ефрем в 373 г.
В субботу, 5 ноября 2016 г., в седьмой раз состоялось Национальное собрание православной молодежи в пределах Афинской епархии ИПЦ Греции, организованное Православной Ассоциацией Церкви, по благословению Священного Синода. Собрание проходило в уютном современном культурном помещении муниципалитета Галаци, в знаменитом "Камини".
«И в знаменитых чем-либо, какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного» (Гал. 2, 6)
ВАШИНГТОН. Новоизбранный президент Соединенных Штатов Америки Дональд Трамп накануне прошедших 9 ноября 2016 г. выступал перед избирателями Кина, после чего встретился с православным греческим священником Эммануилом Леменсолом. В завершение общения со священнослужителем Трамп попросил у него благословения перед финальным этапом избирательной кампании, передает греческое информационное агентство "Ромфея".
Отец Эммануил, который имеет степень магистра богословия и преподает в Греческом колледже богословских исследований Святого Креста в Бруклине, благословил Трампа на избрание новым президентом Соединенных Штатов.
В беседе с Дональдом Трампом отец Эммануил выразил одобрение его взгляда на проблему абортов, подчеркнув, что он соответствует учению и интересам Православной Церкви.
Отец Эммануил, который является настоятелем церкви св. Георгия в Кине, назвал Трампа "умным и способным лидером, который может принести Америке положительные перемены".
