Митрополит Антоний: Слово в день апостола Матфея
Сегодня, братие, св. Церковь празднует память Апостола Христова и Евангелиста Матфея. Нам, готовящимся к апостольскому служению, эти праздники должны быть особенно близки и назидательны, но служение св. Апостола Матфея имеет еще частнейшие черты сходства с нашим будущим служением.
Дело в том, что тогда, как другие Апостолы проповедывали Христа язычникам, проповедывали, стало быть, новую веру — св. апостол Матфей обратился с проповедью к иудеям и для них-то главным образом написал свое евангелие, в котором Дух Божий указывает, что Иисус есть именно обетованный в Ветхом Завете Мессия, что Его учение не нарушает закона и пророков, но исполняет их, что для сынов Израиля Его учение не есть иное, чуждое Моисею, но напротив подлинное исполнение того, о чем гадали пророки. Братие! и Ваша будущая паства, подобно иудеям, потеряла истинное разумение своей древней веры, так что последнее и поныне представляется для ней новой, чуждой верой. И вам — будущим пастырям униатских приходов, как Евангелисту Матфею, придется доказывать им, что православная вера не есть иная, чем та, которой они преданы, что униатское исповедание носит в себе гибельное раздвоение, а все истинное в ней имеет свое действительное оправдание в вере православной, что как истинный ученик Моисея должен был следовать за Христом, так и истинный чтитель грековосточных униатских обрядов должен стремиться в ту Церковь, Церковь Православную, в которой эти обряды только и получают свой смысл и значение. Но, братие, только та проповедь дает плоды, которая не расходится с жизнью проповедника, так и св. Матфей, проповедуя единство обоих заветов, обоих учений: Христова и Моисеева, — сам был истым израильтянином, не переставая быть христианином, сам совмещал в духе своем оба Завета, а вовсе не сближал их ради одной популярности, или ради одного только воздействия на соотечественников. Поэтому, тяжело грешит пред истиной Христовой и проповедник, если он позволяет себе говорить то, во что сам не верует, ради только возбуждения ревности в слушателях, как это допускается в Церкви латинской, дозволяющей священнику распространять различные даже суеверия и насаждать нехристианские чувства, чтобы крепче подчинять паству власти церковной. Вот почему, братие, готовясь быть проповедниками святости древних чинов и учреждений нашей Церкви, т. е. привлекать к ней народ на основании его привязанности к родной, к своей старине, мы и в себе обязаны, неотложно обязаны воспитывать нелицемерную, искреннюю и сердечную любовь к Православному богослужению, к установленному церковью способу нашего молитвенного воспитания в вере и христианской жизни для улучшения вечного спасения. — Я не буду говорить, братие, о том, насколько поистине назидательна, свята и действенна служба Божия — в этом с неотложною и неизбежною необходимостью убеждается каждый, кто хоть сколько-нибудь печется о главной цели человеческого существованья, т. е. о своем нравственном развитии. Да, кто пытается бороться со страстями плоти, со страстями гнева и самолюбия, тот скоро поймет совершенную невозможность этой борьбы без молитвы, без веры в дары божественной благодати, тот скоро оценит и незаменимое для сей цели достоинство содержания наших молитв и песнопений. Я не буду говорить об этих достоинствах, но укажу, братие, на то удобство, которым мы все пользуемся здесь в семинарии для развития в себе любви к учреждениям церковным, любви к своему, к родному, столь необходимой для проповедника или пастыря униатского прихода.—Везде хороша и умилительна православная служба Божия; ноособенно сильнодействует она на сердце, когда ее совершители и слушатели не чужие друг другу люди,когда о ее благолепии заботятся и те и другие вместе посредством общего пения и очередного чтения, когда, таким образом, общество, объединенное какою-либо единою целью, здесь во св. храме Божием, объединяется еще теснее, объединяется общим прославлением Бога и Создателя, объединяется Самим Христом, “Который и ныне посреде нас, сохраняяй вхождение твое и исхождение твое”. А если обратить внимание еще на то, что самое-то общество наше объединено не какою-нибудь целью, по целью Апостольского служения, то как сердечно должны мы умиляться, присутствуя здесь под осенением благодати Христовой и участвуя вновь и вновь в Его жертве, которой проповедниками мы готовимся быть. Здесь-то мы должны думать о своем призвании, здесь-то вспоминать, обращенные к нам, слова апостола: „несте странни и пришельцы, но сожители святым и приснии Богу, наздани бывше на основании апостол и пророк, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу". И горе, братие, тем ученикам, которые не желают сознавать своего единства со школою, горе тем, которые стараются лишь указывать себе и другим на промахи и отступления своих руководителей и товарищей! И промахи эти и отступления не только бывают, но и всегда будут, п. ч. дело воспитания, а тем более воспитания духовного, столь трудное, что во мнениях о нем не сходились между собою великие мудрецы и праведники между иерархами; но ведь на то и существует любовь и молитва, ради которой мы сходимся в этот храм, чтобы просить Господа помощи — для принятия к сердцу лишь добрых и должных отношений к нам людей, и для прощения дурных, чтобы молиться друг за друга, а не гневаться, молиться особенно за тех, кому поручено управление ближними, наипаче-же душами ближних, как дело столь трудное, столь неудобоисполнимое без высшей помощи. Не утаим и мы—наставники, что к сожалению далеко не всегда встречаем с вашей стороны должного исполнения ваших гораздо простейших обязанностей, чем наши, что готовы бываем впасть иногда в уныние, терять надежду на то, что воспитаем из вас добрых пастырей, а не обыденных наемников—эгоистов. Но здесь в этом св. храме, когда вы в тесных рядах юношескими голосами славите Господа в песнопениях церкви Православной, когда видишь молитвенное оживление на ваших юных лицах, то вновь возгорается надежда, вновь не желаешь думать, что всему этому доброму суждено безвозвратно погибнуть в тине житейских страстей и дрязг, и вновь с надеждой взываешь мысленно коГосподу: „Отче святый! соблюди их во имя Твое, ихжедалеси нам,да будут едино.Не мало да возьмеши их от мира, но да соблюдеши их от неприязни. Святи их во истину Твою, слово Твое истина есть". Да, братие, учитесь же здесь во св. храме сознавать свое единство с вашею духовною школою, научайтесь здесь любить и прощать, и таким образом в полноте уразумевать и всем сердцем привязываться к православному храму, к православным учреждениям, чтобы прививать эту любовь к тем будущим прихожанам вашим, которые потеряли ее по недоразумению, как иудеи, не узнавшие во Христе исполнения своего собственного закона Моисеева. Тогда-то вы будете достойными носителями жребия апостольства и, как таковые, получите данные апостолам обетования в прощальной молитве нашего Спасителя, заключив- шего ее словами: „Отче ихже дал еси Мне, хощу, да идеже есмь Аз и тии будут со Мною, да видят славу, юже дал еси Мне, якоже возлюбил еси Мене прежде сложения мира. Отче Праведный, и мир Тебе не позна, Аз же тя познах и сии познаша, яко Ты Мя послал еси. И сказах им имя Твое и скажу, да любы, еюже Мя еси возлюбил, в них будет, и Аз в них“. Аминь.
Произнесено 16 ноября 1885 г. в церкви Холмской дух. Семинарии.
Источник: Митрополит Антоний. Жизнеописание Блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого. Посмертное издание с предисловием АРХИЕПИСКОПА НИКОНА (РКЛИЦКОГО). «Слова. Беседы и речи». т. ХV. Нью-Йорк,1968 г.,сс.240-243.
Сверено с оригиналом