Епископ Триадицкий Фотий. Ватикан – это не католическая церковь
На первый взгляд это звучит странно из-за нашей привычки автоматически связывать мысленно понятие „католический” с представлением о папе, Ватикане и Римской или Римокатолической церкви. Наверное, лишь немногие из среды небогословов задумывались, что в действительности означают термины „католический” и „католичность”. Следующие страницы являются ответом на этот вопрос.
Непосредственным поводом для их написания стало интервью римокатолического епископа Пловдивско-Софийской епархии Георгия Йовчева, опубликованного в г. „Огнище”, номер 2 от месяца декабря 1990 г. под заглавием „Ватикан не означает инквизиции и мракобесия”. В нем епископ Йовчев совсем неприкрыто спекулирует значением термина „католический” и понятием „католическая церковь”. Надеясь, может быть, на неподготовленность читателя, он доступно и в то же время агрессивно излагает моменты римокатолического учения о Церкви, названной на Втором Вселенском соборе в Константинополе (381 г.) единой (по мнению епископа Йовчева – настоящей*), святой, КАТОЛИЧЕСКОЙ и апостольской; до ХІ в.
Церковь едина, до того момента ни одна из т. наз. „восточных церквей” якобы не отрицала, что принадлежит к католической вере и что римский епископ – глава католической церкви**; суть расцепления (схизмы) 1054 г. состояла в непризнании папы главой всей Церкви***; именно католическая церковь была Церковью, основанной Иисусом Христом, она – Церковь всех людей, ее дух не что иное, как дух христианства.
В своем интервью епископ Йовчев поясняет, что слово «католический» происходит от греческого и означает «универсальный». Давайте уточним значение этого термина. В раннехристианской литературе понятие «католическая церковь» означает не только то, что Церковь является повсеместной или универсальной в географическом смысле, но прежде всего подчеркивает универсальную (вселенскую) истину, которую она благовестит, указывает на полноту, всеохватность (по-гречески kath’holon означает «сообразно целому», «всецело», «в целом») Церкви как богочеловеческий организм, как живое и действенное единение Спасителя Христа с верующими. Попытаемся пояснить более подробно это общее, исходное определение понятия «католическая церковь».
Основанная Спасителем Церковь обладает полной, всецелой, т. е. католической истиной. Это первое, самое существенное основание Церкви называться католической (греческое слово katholike переведено на церковнославянский и болгарский языки словом соборная*). Господь Иисус Христос говорит: „Я есмь путь и истина и жизнь” (Иоанн. 14:6). Следовательно истина – это Сам Богочеловек Христос. Как Бог один, вечный и неизменяемый, так и истина одна, вечна и неизменная, т. е. она одна и та же во все века и для всей вселенной. Но в то же время она доступна для слабого, ограниченного и изменяющегося человека, ибо Богочеловек раскрыл ее нам. Истина – Сам Бог, истина – также и Его слово: „Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина”, говорит Спаситель в Своей первосвященнической молитве к Богу-Отцу (Иоанн. 17:17). Хранительницей этого слова, т. е. Божия Откровения, которое содержится в Священном Писании и Священном Предании, является Церковь, которая по словам св. ап. Павла есть „столп и утверждение истины” (1 Тим. 3:15). Нарушение этой полноты (по-гречески – католичности) богооткровенной истины, ее смешение с ложью, претендовавшей быть истиной, называется на богословском языке ересью. Важным критерием разграничения истины от ереси является древность истины. Церковный писатель Тертулиан († не ранее 220 г.) отмечает: „Против фальсификаторов нашего учения мы сразу выступим пояснением, что единственным критерием истины является то, что исходит от Христа и Его прямых учеников, по отношению которых эти враждебные ему толкователи оказываются намного более поздними”. (1) Но как раз Римская церковь, которая претендует быть католической церковью, опорочила католичность (полноту) божественной истины, которую она дерзнула „дополнять” незнакомыми для древней Церкви вероучительными нововведениями*. Вследствие этих отступлений Римская церковь подавляет «истину неправдою» (Рим. 1:18) и в силу этого не может быть названной католической в собственном смысле этого слова.
Православная Церковь вопреки всем историческим превратностям всегда и повсюду благовестила и благовестит одну, вечную и неизменную, всецелую (католическую) богооткровенную истину, не добавляя и не отнимая ничего от нее. Православная Церковь пребывает в веках в неколебимой, по словам св. Игнатия Богоносца († ок. 110 г.) вере (2), проповедованной святыми апостолами, раскрытой богословски святыми отцами, утвержденной семи Вселенскими соборами. По этой причине вселенской, соборной (католической) является именно Православная Церковь, как свидетельствует и св. Максим Исповедник († 662 г.): «Соборная (Katholike) Церковь есть правильное и спасительное исповедание веры». (3)
Как было подчеркнуто, термины «католический» и «католичность» указывают и на полноту, всеохватность Церкви как богочеловеческий организм. Глава Церкви – Сам Господь Иисус Христос (Еф. 1:22; 4:15; Кол. 1:18), а Церковь есть «Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1:23). Как Богочеловек Спаситель Христос исполняет всецело тело Церкви благодатью, истиной и жизнью. Через Него «все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим» (Кол. 2:19). Как богочеловеческий организм Церковь не ограничивается пространством, ибо она есть тело Христово, а Христос исполняет «все во всем» (Еф. 1:23), не ограничивается также и временем, ибо «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8). Следовательно, Церковь Христова называется соборной (католической) и потому, что она всеобъемлема, неограниченна земными вещественными рамками пространства и времени. Она небесно-земная Церковь. В ней сожительствуют ангелы и люди, праведные и неправедные, живые и покойники. Однако невозможно, чтобы членами Церкви, т. е. тела Христова, были те, кто впал в ересь, кто искажает одну, всецелую, универсальную (католическую) божественную истину. Св. Иоанн Кассиан ясно пишет: «Тот, кто не держится веры Церкви, должен быть вне Церкви». (4)
Как тело Христово, Церковь не имеет земного главы, ибо ее Глава – Христос. Эта истина всегда был исповедована Православной Церковью. Противно тому, Римская церковь учит, что папа – земной глава Церкви, наместник Христов на земле. Какая трагическая нелогичность – Сотворившему все видимое и невидимое, вездесущему Господу и Богу Иисусу Христу ставить наместника! (5) Как будто Он не вместе со Своими верными последователями во все дни до скончания века (Матф. 28:20)! Кощунственным „папизированием” Христа Рим практически заменяет Богочеловека с человеком, Христа, Источника католичности, – папой, искажателя католичности. Вот и возможный крайний вывод на основе этой порочной логики у одного латинского автора ХІV в.:
„Как Адам создан по образу Божию, так и папа создан по образу Христову и представляет Христа на земле, вот поэтому папа не обыкновенный человек, но бог… Папская власть не имеет счета, не имеет меры, не имеет границ. Что делает папа, это Бог делает”. (6)
Папство и католичность – что общего может быть между двумя этими понятиями!?!
Чтобы обобщить изложенное до сего места, воспользуемся следующим развернутым определением или скорее описанием понятия „католическая церковь”, которое св. Кирилл Иерусалимский († 386) дает в одном из своих огласительных слов:
„Итак, [Церковь] называется кафолической, потому что она в целой вселенной, от пределов земли до пределов ее, и потому что соборно и без всякого опущения преподает все догматы, долженствующие быть известными людям, о видимых и невидимых вещах, о небесных и земных, и подчиняет благочестию весь род человеческий, и начальных и подначальных, ученых и простецов, и потому, что соборно врачует и исцеляет всякого рода заблуждения, совершенные душой и телом; в ней же приобретается все именуемое добродетелью, какого бы то ни было рода, – и в делах, и в словах, и во всяком духовном даровании”. (7)
Дальше том же огласительном слове св. Кирилл пишет:
«И когда приходишь в какой город, не просто спрашивай, где Дом Господень? Ибо и нечестивые еретики осмеливаются называть домами Господними свои вертепы, и не просто так же, где Церковь? Но где Церковь Соборная? Ибо это есть отличительное имя сей святой, общей всем нам матери, которая есть невеста Господа нашего Иисуса Христа» (8)
Сегодня среди бессчетного множества еретических общностей, называющих себя церквями, „католической церковью”, „сей святой, общей всем нам матерью” является Православная Церковь, которая сохранила неизменными начала католичности. Объемля основные значения понятия „католическая церковь” в двух приведенных текстах из св. Кирилла Иерусалимского, мы можем заключить: Православная Церковь – это и есть одна святая соборная (кафолическая или католическая) Церковь, ибо:
- объемлет своих разбросанных по всем пяти континентам („от пределов земли до пределов ее”) членов различных рас, национальностей, культур и социальных групп;
- обладает полнотой богооткровенной истины;
- имеет полноту спасительной силы, которая побеждает любой грех;
- обладает полнотой святости и благодати.
Как следствие всего перечисленного – она одна и единственна. (9)
* * *
Католичность Христовой Церкви не зависит от числа ее членов. Обязательным условием, однако, является незапятнанное исповедание ими полноты Христовой истины, умение хранить все, что Христос заповедал апостолам (Матф. 28:20). Но именно Римская (римокатолическая) церковь, которая славится как самая многочисленная христианская общность, не отвечает – как уже было упомянуто – этому самому существенному качественному условию католичности. Католической церковной общиной могут быть даже всего несколько человек, послушные истине чрез Духа (срв. 1 Петр. 1:22) и собранные во имя Христа – „где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них” – говорит Господь Иисус Христос (Матф. 18:20). Следовательно, чтобы собрание верующих было церковью, нужно, чтобы там присутствовал Сам Христос: „где Христос, там католическая церковь”, пишет епископ Антиохийский св. Игнатий Богоносец († ок. 110 г.) в одном из своих посланий. (10)
Христова Церковь соборна (католична) как в своей целокупности, так и в каждой из своих частей. Вот почему католичность Церкви ни в коем случае не может быть „привилегией” одного определенного епископского престола или одного определенного церковного центра, какие претензии имеет Ватикан. Католична каждая православная церковная община. В этом смысле все поместные православные церкви (например Болгарская, Русская, Елладская и т. д.) католичны и равны одна другой. Также по благодатному достоинству своего сана равны между собой и все епископы. Различия между епископами (например, между патриархами, митрополитами, архиепископами) имеют лишь церковно-административный характер. Именно здесь кроется одно из самых важных различий между православным и римокатолическим учением, которое приписывает Римскому епископу (папе) особые полномочия и возвышает его не только по чести, но и по власти над всеми остальными епископами.
С римокатолической точки зрения церковная община католическая, если примет Римскую церковь в качестве „матери и учительницы всех церквей” (11) и если признает первенство (примата) римского епископа над всеми остальными епископами. Таким образом, один исторически оформившийся патриархат, каким была Римская церковь до своего отпадения от Вселенского Православия, незаконно присваивает себе мерило католичности, объявляя себя своеобразным земным центром Христовой Церкви и провозглашая своего епископа ее абсолютным монархом, безусловным и непогрешимым авторитетом по всем доктринальным вопросам христианской веры и нравственности. История сохранила многочисленные свидетельства, запечатлевшие ужасающее духовное уродство этих претензий. Мы уже привели некоторые из них. Добавим еще две:
Папа Бонифаций VІІІ (1294-1303) в одной своей буле* категоричен: „Мы объявляем, утверждаем, определяем, провозглашаем, что подчинение римскому первосвященнику абсолютно необходимое условие для спасения для каждого человеческого существа”. (12)
А по словам однажды уже процитированного римокатолического автора ХІV в., „никакое преступление, даже ересь не может лишить папу его достоинства. Никто не может судить первого престола, ибо действия папы подсудны только суду Христову. И вселенский собор не может судить папу даже за ересь. Если и весь мир придерживается другого мнения, все равно мнение папы нужно уважать, ибо он стоит выше всех вселенских соборов, которые получают свою власть и назначение от него, а не он от них”. (13)
Напротив, следуя изначальной практике древней Церкви, Православие исповедует, что ни один епископ, в том числе и римский, не может быть поставлен над собором епископов, который является самой высокой инстанцией в управлении Церкви. Так что с православной точки зрения термином „римокатолический” обозначается незаконный опыт одного патриархата объявить себя привилегированным носителем католичности – этого свойства всей Христовой Церкви и каждой из ее частей, которая сохраняет нетронутым изначальное христианское Предание, отражающее одну божественную истину.
Естественно римокатолические богословы прилагали и прилагают большие усилия, чтобы доказать, что главенство папы было повсеместно признаваемо с самой глубокой христианской древности. И все-таки по этому вопросу среди них нет железного единомыслия, какое следовало бы ожидать, если исходить из традиционного представления о вероучительном единстве и строгой дисциплине Римокатолической церкви.
В одном из своих писем, в котором строго порицает папские стремления ввести инквизицию и во Францию, известный мыслитель Блез Паскаль (1625-1661) недвусмысленно подчеркивает: „Даже если папа властелин в духовных вещах, то во Франции эта его свобода не имеет места, но ограничена канонами и постановлениями древних соборов”. (14) В том же письме Паскаль смело говорит: „Несомненно, прочее, что если мы примем, что папа непогрешим, то нам следовало бы объявить себя его рабами или считаться еретиками, если бы противились такой непогрешимой власти. Вот почему Церковь никогда не признавала эту непогрешимость в лице папы, а лишь во вселенском соборе, перед которым она всегда обжаловала несправедливые решения пап”. (15) (Этот пассаж письма старательно пропущен в римокатолическом издании Дедье 1937 г.)
Почти два века спустя немецкий римокатолический богослов и философ Франц фон Бадер (1765-1841) в своих сочинения начинает вести активную борьбу против папских претензий о главенстве и защищает соборное начало в управлении Церкви. Бадер признает, что Православная Церковь „осталась более верной первоначальному духу христианства, чем западная церковь”, (16) что „эта Церковь с большим правом, чем римская, называется апостольской и верной древности”. (17) Согласно Бадеру католичество и папство не суть тождественные величины. Он категоричен в своем утверждении, что главенство папы „нужно искать не в католической религии как таковой, а в появлении и переплетении светских интересов и целей в чисто церковных”. (18) А в одном своем письме Бадер решительно заявляет: „Что касается меня, я не оставлю приверженцев Рима мешать мне защищать католицизм от не-католицизма!” (19) Очевидно под „католицизмом” здесь Бадер понимает сохранение в Православии настоящих католических, т. е. вселенских, соборных начал церковной жизни, а в римокатолицизме видит отклонение от католичности и поэтому в борьбе против папского главенства он ратует за истинную соборность и в этом смысле защищает настоящий католицизм от не-католицизма Рима. (20)
По своим взглядам близко к Бадеру стоит и другой римокатолический ученый – французский церковный историк аббат Гете (1816-1892). Он автор ряда трудов, среди которых: „Папство как ересь”, „Папство как схизма”, „История иезуитского ордена”. Отец Гете долго борется против приверженцев папского абсолютизма (т. наз. „ультрамонтанистов”) и сам принимает Православие.
Мне хотелось бы привести одно высказывание современного католического богослова отца Франсуа Брюна, диаметрально противоположное высказанной епископом Йовчевым мысли, что дух католической (понимай римокатолической) церкви якобы не что иное, как дух христианства:
„Если мы сделаем небольшой синтез всех накопившихся и навязанных самым официальным римокатолическим учением заблуждений – хотя и на разных теоретических уровнях – мы не сможем избежать чувства подавленности…, не сможем уберечь себя от впечатления, что слишком часто Римская церковь на самом высоком доктринальном уровне распространяла и навязывала самое настоящее извращение христианства”. (21)
* * *
Сказанное епископом Йовчевым о попытках ликвидировать схизму 1054 г. путем Лионской и позднее Флорентинской унии* снова наводит на мысль, что он рассчитывает на читательскую неосведомленность. Наверное он очень хорошо знает, что скрывается за руководимым папой Евгением ІV „грандиозным” Флорентинским собором (1439 г.), который якобы доказал, что между двумя церквами – Римской и Византийской – нет разницы. Как известно, в это же время проводился церковный собор в Базеле, который не признавал избранного в Риме папой Евгения ІV. Со своей стороны в своем стремлении сломить сопротивление непокорного ему собора энергичный папа не подбирал методы и средства. Вот что пишет об этом знаменитый римокатолический проповедник епископ Жак Босюе (1627-1704):
„Когда человек внимательно читает историю Базельского собора, невозможно, чтобы он не был ошеломлен отвратительными приемами и путями, выбранными папой… Чтобы достичь своих целей, он попирал все священное в религии, и когда все его интриги были исчерпаны, он прибег к другой уловке, проявляя ревность к присоединению греков”. (22)
Какими были мотивы для унии с византийской стороны? Император Иоанн VІІІ Палеолог (1425-1448) видел в унии единственное спасение для Византии от османских турок. Вместе с некоторыми из церковных деятелей он дерзнул использовать Православную Церковь как разменную монету, за которую он смог бы получить военную помощь от латинского Запада, каковая, между впрочем, не была послана и после подписания унии*. Двумя словами, византийцы смотрели на унию всего лишь как на политический акт, необходимый для заключения военного союза с западными владетелями против турок. Со своей стороны папа видел в унии средство для достижения своих властолюбивых церковно-политических целей: через нее он стремился укрепить расшатанный Базельским собором престиж Ватикана и наконец-то подчинить своей власти Православную Церковь, впавшую в бедственное положение вследствие османского нашествия. Создалось, однако, неловкое положение: решившись на унию, византийцы не знали к кому обратиться, кто на самом деле представлял западную церковь – Базельский собор или Евгений ІV? По этому поводу современник этих событий Эней Сильвий, будущий папа Пий ІІ, отмечает с грустью: «Посмеялся Восток над безумием латинян, которые несмотря на то, что сами находились во взаимном разделении, искали воссоединения других». (23)
В своем изложении епископ Йовчев упоминает о том, что на Флорентинский собор стеклась вся византийская богословская сила и была подписана уния, в основу которой было положено главенство папы. Читателю внушается, что унии противопоставлялось лишь низшее православное духовенство, вероятно из-за «продолжительного незнания религии и основных богословских вопросов». Преднамеренно или непреднамеренно епископ Йовчев обходит молчанием Эфесского митрополита св. Марка Евгеника (1391/2-1444), блестящего богослова и борца за чистоту Православия, участника собора и бескомпромиссного противника унии. Его высказывания на соборе и такие сочинения как «Силогистические главы против латинян», «Десять аргументов против существования чистилищного огня» и др. являются ярким разоблачением римокатолических заблуждений. И все-таки уния была подписана византийским императором, полномочными представителями восточных патриархов, митрополитами и другими высшими представителями Церкви. Иными словами административно ее подписала вся Православная Церковь. Однако все эти подписи ничего не стоили в сравнении с одной единственной подписью, подписью св. Марка Эфесского! Этот впавший в немилость перед сильными мира сего, смертно больной, физически немощный святитель был духовным вождем Православия, неустрашимым, верным представителем Православной Церкви – сильной в немощи, богатой в бедности и непобедимой в Божественной Истине. (24) Св. Марк победил, так как по словам его современника Георгия Схолария (впоследствии Константинопольского патриарха Геннадия с 1453 по 1464 г.) «он всегда надеялся победить всех своих противников единственно силой истины». (25) В истории Флорентинского собора, составленной членом византийской делегации Сильвестром Сиропулом, рассказывается, что когда кардиналы преподнесли Евгению ІV акт об унии, подписанный греческими представителями, папа спросил, подписал ли его Марк Эфесский, и когда не увидел его подпись, сказал: «Итак, мы ничего не добились ». (26) В действительности эти слова оказались совершенно верными. На церковном соборе, проведенном вскоре после этого в Иерусалиме (1442 г.) патриархи Александрии, Антиохии и Иерусалима решительно отвергли унию, подписанную их полномочными представителями, а в 1450 г. на соборе в Константинополе в присутствии трех упомянутых патриархов был лишен сана униатский Константинопольский патриарх Григорий Мамма, а сам Флорентинский собор предан анафеме. Этим Флорентинская уния была полностью уничтожена.
* * *
Припомню один из вопросов, заданных епископу Йовчеву: «Каков дух католической церкви, он не знаком болгарам». Припомню и брошенный как бы невзначай, будто в обычном, ничего не значащем разговоре ответный вопрос епископа Йовчева: «А на самом деле разве что-нибудь из цивилизованного мира знакомо ему?» Не хотелось бы мне давать оценку этим словам, при том сказанные епископом. Впрочем, что касается Христовой веры, для «нецивилизованного» болгарина намного естественнее не открывать сейчас для себя Ватикан, а заново открыть ту сокровищницу «истинной благодати Божией» (1 Петр. 5:12), к которой исторически он приобщен и в поисках которой отец Владимир Гете написал: «Все мои изыскания, ведя меня к Православию, утверждали меня в настоящих католических принципах, и я нашел эти принципы во всей их чистоте в лоне Православной Церкви. Я всегда считал себя католиком в лоне папизма. Мои изыскания, однако, показали мне, что я заблуждался и что папство, вместо того, чтоб, быть католичным в истинном смысле этого слова, создало раскол в Церкви Иисуса Христа. Мне пришлось, прочее, стать православным, чтобы быть истинным католиком (курсив мой – е. Ф.)». (27)
Примачания
1 Квинт Септимий Флоренс Тертулиан. Апология на християнството. С., 1991, с. 112-114.
2 Ignatiou Theophorou Epistole pros Smyrnaious, I – Hoi Apostolikoi Pateres, Athenai, «Aster», 1986, sel. 208.
3 Към житието и диспута на преподобния наш отец и изповедник Максим, гл. ХХIV – PG, 90, 93 D.
4 Joannes Cassianus. De incarnatione Domini contra Nestorium, III, 14 – PL, 50, 70 A.
5 Срв. Архимандрит Др Jустин Поповић. Догматика Православне Цркве, књига трећа. Београд, 1978, с. 832-833.
6 цит. по: Д. Дюлгеров и И. Цоневски. Учебник по мисионерство. С. 1937, с. 86.
7 S. Cyrillus Archiepiscopus Hierosolymitanus. Catecheses – Cat. XVIII, 23 – PG, 33, 1044 A-B.
8 S. Cyrillus, op, cit., Cat. XXVIII, 26 – ibidem, 1048 B.
9 Срв. Архиепископ Василий. Кафоличность и структуры Церкви. – Вестник Русского Западно-европейского Патриаршего Экзархата, 1972, № 80, с. 251.
10 Ignatios Theophoros, op. cit., VIII – Hoi Apostolikoi Pateres…, sel. 212.
11 Professio catholicae fidei – Codex iuris canonici. Romae, MCMXXIV, p. LXXI.
12 цит. по Д. Дюлгеров и И. Цоневски. Учебник по мисионерство. С., 1937, с. 85.
13 пак там.
14 Blaise Pascal. OEuvres. T. VII. Paris, 1914, p. 211.
15 ibidem, p. 210
16 Baaders Samtliche Werke, Band X, Leipzig, 1855, S. 91 – цит. по: архимандрит Серафим. Франц фон Бадер – един римокатолически богослов и философ в търсеж на Православието и неговата съборност. – Годишник на Духовната академия, ХIV (ХL), 9, 1964-1965 г., с. 332.
17 ibidem, t. V, S. 397 – цит. по: архим. Серафим, ук. соч, с. 334
18 ibidem, t. V, S. 377 – цит. по: архим. Серафим, ук. соч, с. 333.
19 цит. по: архим. Серафим, ук. соч., с. 319.
20 срв. там же, с. 336.
21 Francois Brune. Pour que l’homme soit Dieu. Paris, YMCA Press, s.a., p. 576.
22 цит. по: Архимандритъ Амвросiй. Святой Маркъ Ефесскiй и Флорентiйская унiя. Нью-Iоркъ, 1963, с. 17.
23 L. Petit. Patrologia Orientalis, t. 15, p. 6 – цит. по: архим. Амвросий, ук. соч., с. 17.
24 срв. Архим. Амвросий, ук. соч., с. 309.
25 Георги Схоларий. Надгробноe слово св. Марку, отд. 6 – цит. по: архим. Амвросий, ук. соч., с.314.
26 S. Syropoulos. Vera historia unionis non verae inter Graecos et Latinos sive concilii Florentini exactissima narratio. Hagae, 1660, sect. Х, cap. 12 – цит. по архим. Амвросий, ук. соч., с. 309.
27 цит. по: Jean Besse. Souvenirs d’un pretre romain devenu pretre orthodoxe – Le Messager orthodoxe, № 9-10, 1978.